— Во всяком случае, у тебя теперь есть книга. Можешь изучить, какие изменения претерпел текст.
Там, в маленькой комнате, у Попки-Дурака начался очередной приступ. Мне показалось, что он разразился хохотом.
Линда Ли, прижав книгу к груди, залпом допила свой бренди.
— Я хочу, чтобы ты проводил меня до библиотеки.
— Так сразу? — Только не хныкать.
— Там никого нет. — Она продемонстрировала огромный ключ, достав его из кармана на юбке. — Все отбыли на уик-энд.
Рыцарь на белом коне во мне тут же взял верх.
— Ну конечно, я пройдусь с тобой. Из-за этой книжицы люди идут на убийство ближних.
Заперев за собой дверь, я вышел на улицу, дружески помахав миссис Кардонлос. Она поспешно отвернулась, чуть не вывихнув шею. Я показал язык своему дому.
Не сомневаюсь — мой жест не остался без внимания.
Минуло два дня. Я был сильно огорчен, что пришлось отправиться домой. Всем своим существом я все еще был с Линдой; и несколько отвлекала меня от этого лишь одна мысль — неужели я оказался тем единственным молокососом, который не подозревал о внесенных в книги изменениях? И не это ли объясняет тот факт, что никто не поспешил назад в «Вершины», когда гвардейцы очистили помещение?
Едва я полез в карман за ключом, как дверь открылась. Старикан смотрел на меня почти так же внушительно, как Айви.
— Давно пора вернуться. Дом превращен в руины. Буфет пуст. Ни гроша мне на покупки.
За его спиной Попка-Дурак тоже принялся клясть меня на чем свет стоит.
— Я чувствовал, что полоса моего везения заканчивается.
— Что?
— Ты, увы, не затерялся навеки.
Мне показалось, что Дин еще больше постарел. Наверное, это трудная работа — не допустить, чтобы жизненные реалии расстроили брак молодой пары.
— И тебе прекрасно известно, где хранятся деньги, — напомнил я.
Он не любил приближаться к Покойнику и поэтому ворчал, заставляя меня отправиться к логхиру. Впрочем, прямо он этого не сказал.
— А еще вы позволили кому-то пользоваться моей постелью.
— И не одному. Хорошо, что ты немного задержался. Твое старое сердце не выдержало бы совместного проживания с последним жильцом. Ты собираешься впустить меня в мой собственный дом? Час слишком ранний, чтобы оставаться на улице.
Мои дальнейшие жизненные планы в качестве одного из основных пунктов предусматривали по меньшей мере шестичасовой сон в собственной постели. Мне пришлось покинуть библиотеку в безбожно раннее время, в час, когда бодрствуют только такие извращенцы, как Дин.
— Мистер Тарп ожидает вашего прихода.
Мистер Тарп не столь болезненно воспринимает раннее пробуждение, но и он обычно не любит выходить на улицу, пока не просохла роса.