Прыгать вниз определенно было не лучшим решением — без магии я мог бы себе чего-нибудь сломать, а запас с трудом пополняемой чудотворной энергии расходовать просто так не хотелось. Да и кто знает, какие твари способны вдруг выползти из темноты подземелья в ответ на увеличившееся присутствие чужаков и эманации волшебства? Тем более, спешить вроде особо и не требовалось, ведь громко ругающийся полуорк пережил падение целым и невредимым, а к настоящему моменту уже успешно прикончил или искалечил до неспособности продолжать бой по меньшей мере десятка полтора напавших на него тварей. И пусть даже их осталось минимум вдвое больше, опасность Тырну от обступивших его со всех сторон и мешающих друг другу крабов вроде бы не грозила, пока он остается на ногах. А чтобы совместными усилиями сбить его на камни и там дотянуться клешнями до шеи или прочих уязвимых мест обитателям пещеры банально не хватало мозгов. Однако кое у кого о данной ситуации сложилось свое особое мнение.
Эльфийкам вроде бы полагается быть хрупкими, изящными и практически невесомыми, но тот пещерный краб, на которого смело сиганувшая в дыру Цералия приземлилась своими ножками выплеснулся из собственного панциря сразу во все стороны, будто по панцирю с размаху долбанули многотонной кувалдой. А дальше начался даже не бой, а натуральной истребление…Или как минимум заготовка морепродуктов в промышленных масштабах. Вытряхнувшая из рукава в пару к короткому мечу свой напоминающий иглу стилет, шпионка прошлась по своим многочисленным противникам натуральной косой смерти, с одного взмаха отсекая усы, ноги и даже клешни. Её оружие раз за разом находило слабые места, впиваясь исключительно в суставы хитиновых конечностей и рассекая те словно стебли какой-нибудь пустотелой травы. Притом на каждого противника двигающаяся на умопомрачительной скорости девушка тратила секунду, ну максимум полторы — складывалось ощущение, будто ей не надо целиться — враги сами подставляются под губительные удары мелькающих как лопасти вентилятора лезвий наиболее удобным для неё образом. Пин все еще продолжал рыться в наших пожитках, выискивая веревку, которую мы с собой точно брали, а битва внизу уже стихла, поскольку противники кончились или как минимум противниками быть перестали. Одни померли, другие сбежали в темноту подземелья при помощи немногочисленных уцелевших ног, третьи валялись в льющемся сверху свете дохлыми либо скребущими камни одной-двумя оставшимися лапками, которых для передвижения всего хитинового тела было явно недостаточно.