— Ты понял меня, снеговик? — повторил он и облизал пухлые губы. — А потом я заберу твою белую цыпочку себе и сделаю её счастливой.
Негр пьяно рассмеялся, ещё двое с готовностью подхватили. Джек сделал шаг назад. Амалия тут же клещом вцепилась в его локоть потянула обратно к стойке, неразборчиво шепча что-то на ухо, но молодой человек, игнорируя помеху, сделал ещё два шага. Отзеркалил негру его «тыканье пальцем» и, подражая Дону Джонсону в известном фильме, прогнусавил по-испански:
— Мой старик отец, прежде, чем покинул этот говённый мир, сказал мне. Бери ношу по себе, чтоб не падать при ходьбе. Возьми на заметку, лысина.
Вообще-то перед операцией в Анголе они учили португальский, но позже оказалось, что языки Мадрида и Лиссабона очень схожи. Португалец всегда поймёт испанца, как белорус всегда поймёт русского. А вот испанец, пожалуй, португальскую речь дословно не разберёт, но общую мысль обязательно уловит. Как, кстати говоря, и русский с белорусским языком. Так что пришлось говорить, используя наработанные за африканскую кампанию навыки превращения португальского в подобие испанского. Но собеседник его отлично понял, причём не он один. За столом на пару секунд воцарилась тишина, затем негр заорал:
— Ага! Отлично! Эй, Смок! Ну-ка запиши против меня того снеговика. Эй, тебя как зовут? Хотя неважно. Пиши, Смок. Здоровяк Эби против снеговика, понял? На сколько там получилось?
— На восемь утра, Эби, — с готовностью отозвался бармен. Его речь была гораздо правильнее. Если бы не обилие испанских слов, его можно было бы принять за уроженца северных штатов.
— Понял, снеговик? — Здоровяк опять ткнул пальцем. — Завтра в восемь мы встретимся на Плаза дель Пасо, и я прошью тебя пулей, как портной Хосе мешковину своей иголкой.
— С чего бы это я попёрся на площадь в такую рань? — спросил Джек.
— Ха! Вы слышали? Этот идиот прискакал в Монтемальдидо и теперь делает вид, будто не знает, что синьора Лола устроила здесь конкурс лучших стрелков. Понял, снеговик? Лучших! А Здоровяк Эби лучший из лучших. Это так, и это тебе подтвердят и по эту, и по ту сторону перевала. Так что до завтра, смертничек.
За столом раздался дружный хохот четырёх глоток, и Джек поспешил к стойке. Тем более, Амалия выглядела настолько бледной, что на фоне множества чёрных рож её лицо смотрелось как негатив.
— Участникам комната бесплатно, — обрадовал его бармен-портье. — За всё платит синьора Лола Леона.
— Мне нужно две комнаты, — угрюмо поправил Джек.
— Тогда с тебя десять песо.
— Десять? А ты не обнаглел? За твою халупу и двух-то многовато.