— А что происходит с теми, кто не проходит санацию? — мое любопытство слетает с губ, эхом разлетаясь по бескрайним просторам коридора.
Кевин стоит в самом конце, выжидающе глядя в мою сторону. Возле него уже открылась прозрачная автоматическая дверь, застывшая в воздухе, и приглашающая вовнутрь.
— Ты узнаешь об этом прямо сейчас, — без лишних эмоций произносит он, кивая в сторону просторного светлого помещения.
Я прохожу вперед, прожигая взглядом его голубые глаза, напоминающие умиротворенную морскую гладь. Он терпеливо дожидается пока я переступлю порог большого помещения, напоминающее процедурный кабинет, и заходит вслед за мной.
Автоматические двери захлопываются позади с характерным звуком, и я разворачиваюсь, натыкаясь на Кевина, застывшего возле входа.
— Добро пожаловать, Ева, — раздается надменный голос Дианы, раздающийся эхом в большом светлом помещении.
Я нервно оборачиваюсь, пытаясь совладать с накрывающими эмоциями.
Она удерживает руки на уровне солнечного сплетения, бросает едва уловимый взгляд на Кевина, коротко кивает в мою сторону, и медленным угрожающим шагом направляется ко мне.
Сегодня на ней сидит приталенная белоснежная блуза с длинными рукавами, открывающая вид на пышный бюст. А неизменная облегающая юбка до колен с высокой талией подчеркивает острые изгибы ее худощавого тела. Светлые волосы по традиции уложены в идеальный низкий пучок, и ни одна прядка не осмеливается торчать куда-то в сторону.
Все, как и она любит.
Я смотрю на нее неприлично долго, буравя хмурым взглядом, и практически не ощущаю, как Кевин осторожно освобождает меня от железных оков. Он аккуратно прикасается к моей талии и мягко подталкивает вперед, молчаливо вынуждая присесть на белоснежную кушетку, обшитую кож замом. Как только руки плавно приземляются на прохладные подлокотники — Кевин медленно притрагивается к моим запястьям, заковывая одно из них в очередные наручники, которыми оборудована кушетка.
Я напрягаюсь, но не успеваю дернуться в ответ, лишь настороженный взгляд выдает мою непокорность.
— Тише, это для твоей же безопасности, — мягко уверяет Диана, устраиваясь в нескольких шагах от меня.
Щелчок.
Теперь и вторую руку лишили воли.
— Что вы собираетесь со мной делать? — грубо бросаю я, оглядываясь вокруг.
Я была права. Это помещение явно похоже на навороченный процедурный кабинет с бесконечными шкафчиками со стеклянными дверцами, парочкой кушеток с мягкой обивкой и даже двумя плазменными телевизорами, висящими на противоположных друг от друга стенах.
Завершает весь этот неоднозначный тандем узкий длинный стол из светлого дерева, на котором расположены три огромных монитора. В них транслируется абсолютно каждая палата, находящаяся на этаже санации. Но от обычной трансляции с камер видеонаблюдения их отличает одно — в палатах абсолютно отсутствует какое-либо движение, картинка словно замерла. Люди по-прежнему лежат неподвижно, и у меня закрадываются сомнения: живы ли они вообще.