Максимов подтвердил:
— Николай Петрович не шутит. Он действительно служил у Колчака. Я тогда работал в ЧК и угодил в руки колчаковской контрразведки. Но это дело прошлое. Сейчас Николай Петрович может помочь в нашем деле.
Старик сказал Нольману:
— Я знаю о ком, вы хотите меня расспросить, старший майор. Я не всегда одобряю действий вашего ведомства, Иван Артурович. Мы в свое время работали не так. Но то, что вы обратили внимание на Рунсдорфа это хорошо.
— Вы знаете барона Рунсдорфа, Николай Петрович?
— Я в 1911 году поступил на службу в контрразведку. И был тогда всего лишь поручиком.
— Вы служили и в царской контрразведке?
— Я был офицером контрразведки русской армии, Иван Артурович. Мы не называли её царской. Мы служили России. Но оставим это. Владимир Иванович сказал мне, что вас интересует генерал Рунсдорф. И я пришел сюда только из-за Рунсдорфа. Старая и хитрая лиса. Умный противник.
Нольман поправил Губарева:
— Сейчас в поле нашего зрения попал его сын, полковник Рунсдорф.
— С его сыном я не знаком, Иван Артурович. Я сейчас говорил про генерала Рунсдорфа. Был офицером разведки при генеральном штабе императора Франца-Иосифа. Собственно генералом барон стал в 1916 году. А когда я наткнулся на его след в первый раз, он был подполковником.
— А когда это было? — спросил Нольман.
— В 1911 году. Агенты барона обнаружились в Харькове. Меня отправили туда, хотя взять тогда не удалось никого. Но я обнаружил след!
— В Харькове?
— Да. Оказалось, что австрийские шпионы были в городе еще в 1908 году. Именно тогда в Харькове покончил жизнь самоубийством тамошний профессор Пильчиков. Имени отчества уже не вспомню. Давно это было.
— Профессор? — спросил Нольман.
— Да. И агенты Рунсдорфа появились в Харькове тогда ради этого самого профессора.
— Минутку, Николай Петрович, но вы сказали, что профессор свел счеты с жизнью в 1908 году.
— Именно так, — подтвердил Губарев.
— Но вы сами, настолько я понял, начали службу в контрразведке в 1911 году?
— Именно так, молодой человек.
С высоты своих лет Губарев смотрел на Нольмана как на юношу.
— Агенты Рунсдорфа снова появились в Харькове в 1911 году. И прибыли они туда ради профессора Пильчикова. Именно тогда я высказал мысль, что профессор не покончил с собой в 1908 году, а был убит.
— И что? — спросил Максимов.
— Моей мысли развиться не дали, молодые люди. Агенты скрылись и больше я этим делом не занимался, вплоть до 1915 года. Я бы и сам признаться вникать в подробности тогда не стал. Но работала с нами одна женщина. Её Катериной звали. Она нас на одного агента генерала Рунсдорфа и вывела.