Явление, конечно, необычное. Но его можно объяснить. Для тысяч трудящихся, особенно в сельской местности и в городских трущобах, священник бывает единственным человеком, которому исповедуются, изливают душу и у которого даже берут взаймы деньги, чтобы купить немного риса.
— У бедняка нет ни мэра, ни своего представителя в парламенте, — сказал мне как-то сотрудник католической радиостанции. — Нужно быть абсолютно бездушным, черствым человеком, чтобы не реагировать на страдания людей, на ужасающие условия, в которых пребывают батраки «сахарных баронов» (так называют владельцев сахарных плантаций), обитатели трудовых кварталов, таких, как манильский Тондо, называемый «запасным карманом» рабочей силы для владельцев промышленных предприятий.
Таким образом, волей-неволей священнослужители, особенно на местах, втягиваются в политическую жизнь. Некоторые из них действительно присоединяются к стачечникам, резко критикуют правительственные органы, разоблачают поведение чиновников, офицеров. Конечно, не с целью уничтожить существующую систему, а чтобы укрепить ее путем усовершенствования, осуществления реформ и перемен, предупреждающих прежде всего социальные взрывы.
— Если правительство не примет меры, — заявил однажды руководитель папского института миссионеров Эджидио Биффи, — Филиппины окажутся под властью коммунистов.
Поэтому церковь, желая опередить развитие событий, пытается взять инициативу в свои руки. Нередко она сводится к перехвату лозунгов левых сил (конечно, не так примитивно, как это делал владелец ящика «независимость»). Но где тот барьер, перед которым священнослужитель должен остановиться, чтобы, с одной стороны, успеть помочь правящим классам «выпустить пары недовольства», а с другой — не совершить тяжкий грех, то есть не стать союзником левых сил. Вот сегодня главная забота «генералитета» филиппинской церкви. Он поэтому считает; следует «вовремя уводить священников с улицы на алтарь», у мирских властей, мол, есть достаточно много эффективных средств для разгона демонстраций, запрещения стачек, подавления волнений… Как на практике происходит такое «разделение труда», я увидел в Себу.
Там готовились отметить большое событие — приезд высокого гостя из Ватикана. Чтобы церемония прошла гладко, в город ввели четырнадцать тысяч солдат регулярной армии, две роты частей «контроля за гражданскими волнениями», пять команд специалистов по обезвреживанию бомб и мин, подняли по тревоге десять тысяч служащих корпуса военной подготовки граждан для армии (в основном студенты), подразделения «внутренней обороны», резервистов… В это время священники, ставшие популярными благодаря участию в забастовках, критике властей, готовились к проповедям о мире между богатыми и бедными, о необходимости всеобщей любви и т. д.