Бамако, с которого обычно начинается Мали для иностранцев, производит отнюдь не захватывающее впечатление. Город представляет собой огромную деревню, лишенную того, что составляет прелесть африканской деревни, зато со всеми малопривлекательными чертами большого города.
Когда я прилетел, шел сильный дождь, и улицы Бамако превратились в реки. Глубокие канавы, которые тянутся вдоль тротуаров, переполнились водой, и вонючая жижа разлилась под ногами людей и колесами автомобилей.
Сколько я ни озирался в поисках приличной гостиницы, ресторана, современного официального учреждения, чистого магазина, ничего, насколько хватал глаз, обнаружить не смог. А может быть, их вообще не существовало. И тем не менее в этом нищем, грязном, но утопающем в зелени городе было что-то не просто симпатичное, но даже притягательное.
Кто-то сказал мне в самом начале моего путешествия: «В Дакаре, Уагадугу, Ниамее, Нджамене вы найдете гостиницы, рестораны, плавательные бассейны для европейцев. В Бамако ничего этого нет. И, однако, я предпочитаю запах горя в этом городе душку колониализма в других странах».
1
В течение нескольких дней, что я провел в Бамако, там поминутно гас свет. Дождь лил как из ведра, грохотал гром, уровень воды в Нигере непрерывно поднимался — провода были либо оборваны, либо залиты. Впрочем, перебои с электричеством случались и раньше. Не так давно было слишком сухо, Нигер превратился в ручеек воробью по колено — считали каждую каплю, было нечем умыться. Холодильники и кондиционеры не работали, да и свет зажигался дважды в день на пятнадцать минут. Для европейцев это была медленная смерть.
Наутро я решил обойти главпочтамт, лучший ресторан, модное кафе и центральный рынок. Во всех этих и других местах — грязь, тучи летающих и ползающих насекомых. И повсюду меня атаковали нищие и торговцы.
Почтамт ошарашивает каждого, кто туда заходит. Старое, покрытое пятнами сырости, разрушающееся под влиянием губительного климата здание забито людьми. Все толкаются, стараясь пробиться к окошечкам. Не без колебаний я бросил в щель черного ящика, оказавшегося почтовым, письмо. Если в подобное учреждение трудно зайти, то выйти из него невозможно: на лестницах с утра до ночи дежурят толпы нищих. На улицах за столами, расставленными под открытым небом, упражняются в искусстве писать письма специалисты: перед каждым из них сидит мужчина или женщина и диктует. Вокруг шумно и почему-то празднично, как в Польше перед костелом после богослужения.