Пулемётное гнездо было оборудовано на славу почти ДОТ. Только крыши и не хватает. Японцы, когда закончили рытьё окопа, то все камни собрали и из крупных соорудили три стены с двумя бойницами. Одна на север, а вторая на восток, откуда и могли прийти русские гайдзины. Это, между прочим, ни какое не ругательство, а сокращение японского слова гайкокудзин, переводящееся как «иностранец», либо как «человек извне». Ну, так и есть. Потом чтобы ещё больше обезопасить пулемётчиков от пуль с противной стороны взяли и засыпали стены, получившиеся, снаружи мелкими камнями. Получилась насыпь, сужающаяся к верху. Даже и выстрел из небольшой пушечки один раз выдержит.
Иван, пригибаясь, оббежал эту конструкцию, и заглянул за стенку. Спали. На землю была брошена шинель, и второй пулемётчик был прикрыт. А второй японец, сидел, облокотившись о стену и беззастенчиво дрых, вместо того, чтобы бдить. Думать и ждать чего-то, было некогда. Светлов сунул нож под нижнюю челюсть сидящему. Блин. Тот захрипел и забулькал. Громко. Но напарник спал качественно. Даже не пошевельнулся. Точно такой же удар второму, и сразу снять шинель с мёртвого уже пулемётчика и столкнуть со второй. Они ещё пригодятся. Война предстоит не быстрая, а ночевать лучше на вражеской шинели, чем на своих камнях.
Так, с этими товарищами покончено. Хорунжий прислушался. Ещё есть минут пятнадцать до подъёма. Нужно успеть и с артиллеристами разобраться. Вчера они с комбатом половину дня наблюдали, как японские солдатики волокут пушки на сопку. Не простое мероприятие. Даже кое-где пришлось «жёлтым дьяволам» просеку в зарослях вырубать. Склон сопки густо зарос кустами и деревьями. Тропинка есть, но она протоптана не для пушек. К самому вечеру закончили бедняги. Молодцы, теперь осталось только вырезать спящих артиллеристов и развернуть пушки. Для близкого боя совершенно ненужная вещь. По кому японцы с вершины собирались стрелять. Это же пушка, она вниз не стреляет. А вот сейчас, когда перейдёт на правильную строну артиллерия, то совсем другое дело будет. Японцам же подкрепление придётся перебрасывать через реку Туманная, и пушки классно тот берег накроют. До него метров пятьсот – шестьсот. Практически прямой наводкой палить можно.
Иван Ефимович, по-прежнему низко пригибаясь, повёл своё отделение к позициям артиллеристов. Пушек японцы закатили три. Это были старенькие Тип 41 – 75-миллиметровое японское горное орудие, лицензионная копия германской 75-мм пушки Kruppа. Весило орудие чуть больше полутоны. Стреляла на семь километров. Ещё в гражданскую тогда ещё молодой хорунжий видел, как японцы переносят в разобранном виде это орудие. Тринадцать человек по этой причине было в экипаже. В этот раз разбирать не стали. Думали триста метров не то расстояние, вот и намучились. Стоп. А почему орудия три в японской батарее должно быть четыре орудия? Получается, одну внизу оставили. Придётся сразу его гасить из противотанкового ружья, а то оно тут кучу неприятностей доставит.