У двери в ее комнату он остановился. Посмотрел на нее так, будто не понимал, кто она и откуда взялась, потом бросил взгляд на часы.
- Прости, мне надо идти. У меня назначена аудиенция у отца. Если тебе будет что-нибудь нужно - обратись к Лейле, - сказал Зейн и быстро пошел по коридору.
Она рассеянно кивнула. Как ее угораздило попасть в мир, где приходится назначать аудиенцию, чтобы повидать собственного отца?
Словно услышав ее мысли, Зейн остановился и обернулся.
- Он живет очень уединенно. Смерть старшего сына окончательно подкосила его. К тому же он очень занят. Поэтому не принимай на свой счет, что он не торопится тебя увидеть.
Он выдавил из себя принужденную улыбку, но глаза оставались мрачными.
- Я и не думала, - эхом отозвалась Эбби.
Зейн кивнул, повернулся и пошел прочь. Больше он не оглядывался.
Эбби смотрела вслед удаляющейся фигуре и думала, что он, наверное, говорил то же самое себе, когда был маленьким.
Эбби провела четверть часа, отвечая на письма бабушки, и еще час - отвечая на письма агента, большей частью состоявшие из проклятий. Потом она поужинала в маленькой гостиной, предпочтя ее столовой, которая на самом деле оказалась банкетным залом. Потом сделала себе ванну с ароматическим маслом.
Она погрузилась в душистую воду и закрыла глаза. Утром это помогло ей расслабиться. Но сейчас ванна не помогала. Мысли и вопросы теснились в голове.
Как прошла встреча Зейна с отцом?
Сильно ли тот сердился на сына за тайный брак?
Что Зейн сказал Кайле за ужином?
Что между ними было?
Эбби открыла глаза и плеснула в лицо водой. Она вспомнила утреннее ощущение, что между Зейном и вдовой его брата была какая-то странная связь. Или ей показалось? На самом деле в мыслях Эбби называла Кайлу «черной вдовой», но, может быть, это ревность заставляла быть ее несправедливой…
«Ревность?» - поразилась Эбби собственной мысли и от стыда ушла с головой под воду.
Потом вынырнула, вылезла из ванны и обмоталась полотенцем.
- Остановись, Эбби, - сказала она смутному отражению в запотевшем зеркале.
Да, ее тянуло к Зейну, она уже не могла это отрицать. Даже больше, чем тянуло. Ей пришлось признаться себе, что Зейн разбудил чувственную сторону ее натуры, о которой она прежде даже не подозревала. При этом она должна отдавать себе отчет, что условия их соглашения предполагают, что они будут много времени проводить вместе. Эбби твердо решила, что не позволит себе принять вынужденное совместное времяпрепровождение за настоящую близость и через полтора года уедет отсюда и забудет навсегда и Арифу, и ее прекрасного принца.