Она протерла запотевшее зеркало и серьезно посмотрела в глаза собственному отражению.
- Разве ты согласишься на чистый секс, бездушный и бездумный?
- Это зависит от того, кто предлагает, - ответило ее отражение.
Эбби широко распахнула глаза, а потом со стоном закрыла их.
Кто сказал, что всегда надо быть честной с собой? Иногда это только во вред.
Она наклонилась к зеркалу и пожаловалась приблизившемуся отражению, тихо, чтобы никто больше не услышал:
- Так ведь он и не предлагает.
И быстро прошмыгнула в спальню, подальше от опасных разговоров.
Ей следует помнить, что она здесь только для того, чтобы облегчить переход власти.
Два телохранителя на почтительном расстоянии следовали за принцем. Когда он останавливался, они тоже останавливались. А останавливался он уже четвертый раз с тех пор, как вышел из кабинета своего отца. Просто вдруг застывал посреди коридора и смотрел перед собой невидящим взглядом, потом встряхивал головой и шел дальше.
Дойдя до своих покоев, Зейн сделал охранникам знак остаться снаружи, дождался, пока за ним закроют дверь, и рухнул в кресло.
Принца было нелегко удивить, но шейху это удалось. Зейн снова и снова прокручивал в голове весь разговор с отцом.
- Ко мне приходили члены правительства, они выразили серьезное беспокойство по поводу твоего брака и, прежде всего, - кандидатуры, которую ты выбрал себе в жены, - слабым скрипучим голосом начал шейх.
Зейн был готов к этому, поэтому, не поведя бровью, выслушал перечисление представителей арифанской знати. Ни одно имя не было для него неожиданностью.
Но потом отец сказал кое-что, чего он никак не ожидал.
- Я ответил им, что полностью… поддерживаю твой выбор.
Зейн ушам своим не поверил. Да, он рассчитывал на поддержку отца и не сомневался, что сможет ее добиться, апеллируя к отцовской сентиментальности. Но то, что отец сам пришел к такому решению, было для Зейна потрясением.
- Я рад, что рядом с тобой есть близкий тебе человек, - продолжал шейх, не глядя в глаза сыну. - Управлять страной само по себе нелегкое занятие. Но мало кто думает о том, что, среди прочего, оно предполагает страшное одиночество. Я не пожелал бы такого даже заклятому врагу. Не говоря уже о единственном сыне.
- Это произойдет еще не скоро, отец, - поспешно ответил Зейн, имея в виду свое восхождение на трон.
- Это уже происходит. Я ухожу в отставку, Зейн, и передаю тебе все полномочия. Я давно этого хотел, но твой брат… Как говорится, о мертвых - или хорошо, или ничего.
Зейн снова и снова прокручивал этот разговор в голове.
Он никогда не нуждался ни в чьем плече, чтобы опереться или, тем более, поплакаться. Потому что, если ты ни на кого не рассчитываешь, тебя никто и не обманет, если ты ни на кого не опираешься, тебя никто и не предаст.