Путин согласился и подготовил указ, согласно которому нужно было влить в банк 500 миллионов долларов, которые бы в виде кредитов раздавались под разные проекты. Но на пути реализации этого проекта встал Кудрин[172], не исполнявший это распоряжение: в бюджете, мол, нет на это денег.
Через полгода Юмашев еще раз поговорил с Путиным, и тот твердо пообещал, что деньги на работу банка будут найдены, он будет создан в течение месяца. Но было уже поздно. По словам Юмашева, тогда Касьянов, увидев успехи Михаила Саакашвили в Грузии и Виктора Ющенко в Украине, сам решил вернуться в политику. Оставалось три года до конца второго срока Путина, и Касьянов рассчитывал хорошо подготовиться к избирательной кампании, чтобы стать следующим президентом.
Но у Путина были совершенно другие планы на эти выборы. Он тоже увидел успехи Саакашвили и Ющенко, и это произвело на него глубочайший эффект. «Первый Майдан он воспринял как первый прямой удар Запада, – рассказывает российский политтехнолог, помогавший во время предвыборной кампании Януковичу. – Обострено было это восприятие тем, что поражение было нанесено на "нашей земле". Украина считалась нашей». История с Грузией была похожей. Путин затаил глубокую обиду и, понимая, что происходит с соседними странами, не хотел пускать выборные процессы на самотек. Ему нужно было поставить президентом надежного человека, который точно не предаст. И Сечин рассчитывал, что ему удастся повлиять на президента и в этом вопросе.
К тому времени у Игоря Сечина уже образовалась своя Семья, включающая и возможного кандидата в преемники. Спустя месяц после ареста Ходорковского два менеджера «Дела ЮКОСа» – Игорь Сечин и Владимир Устинов – породнились: Сечин выдал замуж свою дочку Ингу за сына Устинова Дмитрия. Два самых влиятельных силовика страны хорошо сдружились – оба были православными консерваторами, увлекались философией почвенников, не любили олигархов и не доверяли Западу. Однако большую битву за преемника Сечин проиграл. Разыгранной им многоходовке помешали другие друзья президента.
Именно Сечин предложил сменить Касьянова[173]: по его мнению, иметь такого премьера перед выборами было небезопасно. Выбор Путина пал на незаметного и техничного Михаила Фрадкова, который, в отличие от Касьянова, не обладал харизмой и политическими амбициями. Кто рекомендовал Фрадкова на место премьера, неизвестно. Но именно он стал самым близким к Сечину премьером за все годы правления Путина.
Фрадков стал приезжать на регулярные встречи Сечина с Устиновым, а вскоре к ним примкнул и политический тяжеловес мэр Москвы Юрий Лужков. С Сечиным Лужкова объединяла искренняя неприязнь к Семье. Она была взаимной: Волошина трясло при упоминании фамилии Лужкова, он считал его насквозь коррумпированным. Такого же мнения придерживался Юмашев.