. Речь была довольно короткая и сбивчивая, Ельцин держал перед собой несколько исписанных листов бумаги. В конце он попросил освободить его от звания кандидата в члены Политбюро. «А насчет должности первого секретаря – наверное, будет решать горком», – добавил Ельцин.
Как только Ельцин ушел с трибуны, начались выступления коллег, которые не оставили на нем живого места, причем поливали его как враги, так и московские соратники. Ельцин в одно мгновение стал «нерукопожатным» среди товарищей, его действительно уволили с поста первого секретаря московского горкома, а коллеги начали его сторониться. В отличие от Путина, который не церемонится с оппонентами, Горбачев Ельцина никуда не сослал, не посадил и даже оставил в системе, предложив занять вполне почетный пост первого зампреда Госстроя СССР с министерским портфелем. Но Ельцин все равно ощущал себя изгнанником.
«Это было время самой тяжелой схватки – схватки с самим собой. Я знал, что если проиграю в этой борьбе, то, значит, проиграю всю жизнь. Поэтому и напряжение было такое, поэтому сил осталось так мало», – рассказывал Ельцин в своей первой книге «Исповедь на заданную тему»[17].
«Мне нужно было выползать, выбираться из кризиса, в котором я очутился. Огляделся вокруг себя – никого нет. Образовалась какая-то пустота, вакуум. Человеческий вакуум. Странная жизнь. Кажется, работал в контакте с людьми. Вообще люблю компанию. К людям всегда тянуло. И когда предают один за другим десяток, второй десяток людей, с которыми работал, которым верил, начинает появляться страшное чувство обреченности.
Как будто вокруг тебя очертили круг, и туда никто не заходит: боятся прикоснуться и заразиться. Как прокаженный», – рефлексировал будущий президент страны.
Именно в этот момент в окружении Ельцина появились два человека. Оба впоследствии оказали серьезное влияние и на него самого, и на жизнь страны.
Один из них – Александр Коржаков. Прямолинейный в общении, как и Ельцин, Коржаков был приставлен к нему в качестве охранника, когда Ельцина назначили московским градоначальником. Постепенно Коржаков стал для будущего президента близким человеком. По словам Коржакова, он и прыгал в ледяную воду, чтобы и в море быть рядом со своим шефом, когда остальные охранники оставались на берегу; и включал в машине записи песен в исполнении польской певицы Анны Герман, которые сильно трогали Ельцина[18]. А в мае 1986 года они сдружились в Пицунде на почве любви к волейболу: Коржаков был отчаянным игроком, и в команде с Ельциным они легко всех обыгрывали.