«Месть – путь воина». – Слова Сегимия наследник затвердил накрепко. За смерть дана Эндира, за войну и разорение Архоги горцам до́лжно взять ответ… Империя – это города; и наследник Дорчариан должен научиться сражаться не только в горах, но и посреди домов, на тесных улицах. Наука войны нравилась Олтеру куда больше, чем скучная грамота… Зачем знать, как пишется по-имперски слово «меч», если настоящим мечом можно добыть себе почет, славу и месть?
«Кстати…»
– Барат, – окликнул охранника наследник. – А как бы мне меч прикупить?
– Зачем покупать? – чуть слышно ответил горец на дорча. – На смотр пойдем под землю – подберем тебе клинок. Из темной бронзы, Старой Империи еще… Наши с такими сражались у Скошенной горы.
Олтер припомнил рассказ брата о битве подле Матери Предков и загрустил. Вот где справедливость? Братка везде дрался: и в подземельях, и на городских улицах, и в битве у Скошенной горы побывал!.. А он? Оли встряхнулся. Глупости! Зависть не пристала наследнику дана! Не след думать о подобном, ведь зловредная Йотль только и ждет своего, чтобы проучить завистника…
Сразу пятеро выскочили из-за угла, и Оли понял: поздно. Вредная Йотль уже подслушала малодушного горца и тут же приготовила наказание.
– Назад! – скомандовал старший Булогич, забрасывая корзину на сгиб локтя.
Толстые Булогичи с удивительной сноровкой перекрыли улицу и умело разошлись, выставив перед собой корзины и пряча за широкими спинами своих спутников.
Позади раздались лязг и брань на дорча. Оли крутнулся на месте. Барата, который шел последним, атаковали сразу трое, прижав к облупленной стене дома. Один из нападавших уже шипел от боли в располосованной руке.
– К Булогичам! – приказал Барат и качнулся влево, уклоняясь от выпада, и вновь коротко резанул по вражеской руке. Попал!
Мимо бойцов проскочили трое оборванцев и устремились прямиком к Олтеру. Юный горец стиснул зубы и выставил клинок. Согнул ноги… и тут его вдруг подняло в воздух и откинуло назад. Розовощекий Булогич отшвырнул его за спину, словно котенка! Молодой болотник выставил перед собой дурацкую корзинку, удерживая ее левой рукой, и выдернул изнутри небольшой поварской топорик.
Набегающие воры разделились, обходя толстяка. Босяк в темных обносках напрыгнул на корзину, выставив нож и метя болотнику в пузо. Булогич коротким движением зарядил донцем корзинки по роже врагу, и тот вскинул руки, зажимая разбитые губы. Второй замахнулся коротким копьецом, но болотник ловким движением корзины увел удар.
Вот это да! Вот это чудо-корзинка!
А потом Олтеру стало не до шуток. Третий нападающий метнулся понизу и катнулся мимо Булогича. Заорал Барат, зазвенел железом Булогич – но они не успевали. Ловкий хромоножка с длинным острым ножом подскочил к Олтеру, увернулся от выпада наследника и умело полоснул по ладони, сжимающей отцовский клинок. Кожа разошлась, упали кровавые капли. Вдоль хребта Олтера вдруг прокатилась горячая волна, желудь раскалился, ожег грудь, а в ушах на миг послышался шелест листвы.