– Славно! Славно! – У бола отлегло от сердца.
Раз рекс так увлекся Элсой – то до боев ли ему? Схватка с имперцами без потерь не обошлась; не могла обойтись… Второй войны Дорчариан не потянуть. Да и Элса своего не упустит, раз взялась за дана. Уж сколько лет рекс проходил вдовым?..
– Не то! – рубанул Борон. Он все норовил сбить спесь со жреца. – Коскахас Копеан объявился!
– Что-о-о?! – Бол вскочил с трона, одним прыжком перемахнул ступени и забе́гал подле замотанного.
Тень Безносого по-настоящему служил только своему богу и гнев правителя встретил достойно. Он вытянулся взведенной тетивой и уставился красными глазами без век в стену напротив.
– Отец Глубин и все подводное воинство! Копеан!!! Неужели крабы еще не гадят в его обглоданный череп? Я же отдал Коскахаса тебе! Прямо в руки! Слуги Безносого на моих глазах уволокли его в подземелья! – Костяшкой согнутого пальца бол вколачивал обвинения во впалую грудь Тени. – Почему же я вновь слышу это проклятое имя?
– Он вырвался… Обманул охрану. Бросился со скалы, – прошелестело из-под одеяний. – Был шторм. Я решил, он утонул.
– Решил? – Бол выхватил кинжал. Острие клинка затанцевало у смотровой щели в тряпках. – Ты многое пожертвовал Безносому: нос, губы, веки, уши… Тогда зачем тебе глазенки? Язык?
– На все воля Безносого, – едва заметно пожал плечами Тень и выкатил больные, в красных прожилках, глаза на правителя.
Бол сплюнул и отошел. Убрал клинок и двинулся к окну.
– Слуги Безносого любят ночь, а ночь любит нас и прячет, – зашелестел жрец в спину. – Люди пьют в темноте, как безумцы, и совокупляются, как собаки… И болтают. Болтают в Арне, болтают в Арраине. Много пьют и много болтают, дианадох.
Босаад выглянул в окно. Служанка кормила большой грудью его дочь. Остальные дочери, постарше, возились в песке, а жены разлеглись в тени и щебетали. Бол вздохнул.
– О чем же болтают в сердце Империи?
– Со страхом смотрят в степь… Но нам ведь интересно иное?
Бол невольно кивнул в ответ. Кормилица потянула младенца, отрывая от груди, но вдруг вскрикнула. Девчонка укусила ее за сосок и зашлепала по груди малюсенькой ладошкой. Служанка увидела бола и замерла, побелев от испуга. Довольная кроха пристроилась к груди по новой.
«Проклятье! Какой характер! Боевитый, упрямый! Если бы парень… Проклятье!» – Бол треснул по подоконному камню и повернулся.
– Столичные воры недовольны выскочкой из Атриана, Рыбаком, нынешним ночным хозяином. Хотят свернуть ему шею…
«Какое мне дело до воровских дрязг в Империи?» – Бол заломил бровь, но промолчал.
– Этот Рыбак, по имени Остах, – бывший танас Эндира Законника… – Пораженные Босаад и Борон переглянулись. – В Арраине Рыбак заводил разговоры о найме кораблей на короткий срок… До Полуденных островов – и обратно.