Над собой Брайан видел лишь тело Ланкау. Свет окружал его своего рода ореолом. Свет ослепил Брайана, он инстинктивно перекатился на бок и уперся во что-то твердое и неровное. Схватив предмет, он изо всех сил, какие у него еще оставались, швырнул его в голову Ланкау.
Результат оказался ошеломительным. Тело с ревом рухнуло.
Брайан с трудом сел и постарался побыстрее отползти к стене. Перед глазами вдруг возникли очертания комнаты. На полу лежал Ланкау, злобно на него таращась. В руке он по-прежнему держал нож, но вскочить не мог. Нетрудно было понять почему. По переносице шла небольшая, но глубокая рана, открывая кусок бело-голубого хряща.
Стрельнула боль в боку, и Брайан оглядел себя. Его кольнули в бок под третьим ребром. Еще три сантиметра, и легкое было бы пробито. Еще пять сантиметров, и он бы умер. Уже.
Он медленно истекал кровью, но левая рука застыла в одном положении.
Едва заметив это, Ланкау пополз к нему. Брайан пошарил рядом с собой и нашел еще одну деревяшку — точно такую же он бросил. Как только Ланкау рубанул, Брайан ударил его по руке — и деревяшка, и нож отлетели куда-то в сторону.
— Козел! — заревел Ланкау и рухнул на одно колено.
Глядя друг на друга, оба тяжело дышали. Между ними оставалась всего пара метров.
— Не найдешь! — рявкнул Ланкау, заметив, как Брайан шарит взглядом по полу.
Вряд ли нож и «кэндзю» отлетели далеко. Когда взгляд упал на зажигалку — он подарил ее жене всего два месяца назад, — Брайан оцепенел. Весь пол усеивали всякие мелочи, принадлежавшие Лорин. Повернув голову, он увидел ноги и связанное тело — его чуть удар не хватил. В ту же секунду он понял, что именно почуял, когда он вошел. Нечто тяжелое и навязчивое — ему стоило насторожиться. Яркий запах духов, которыми Лорин пользовалась каждый день на протяжении почти десяти лет.
Когда-то он сам попросил ее пользоваться этими духами.
Он подавил вздох, рвавшийся из него при виде жены — связанной, побледневшей, глаза вялые, полусонные.
В ту секунду, когда Брайан ослабил бдительность и старался поймать взгляд Лорин, которая еще не до конца пришла в себя, Ланкау бросился вперед и навалился всем своим немалым весом — у Брайана сильнее потекла кровь.
Ланкау не закрывал рта. Оттуда вырывалось тошнотворное дыхание и вязкая слюна. Он думал лишь о том, как удержать хватку. Его охватило желание причинить боль. Руки Брайана лихорадочно пытались избавиться от этой ноши. Ему приходилось перехватывать кулаки, блокировать резкие удары, парировать удары ног и толчки коленей Ланкау. Рты обоих напоминали не прекращающие резать ножницы, нацелившиеся в горло противника.