Натали Палей. Супермодель из дома Романовых (Лио) - страница 22


Война разгоралась. Великий князь Павел, не выдержав двухлетнего бездействия, вопреки предписаниям врачей, двадцать седьмого мая 1916 года принял командование над 1-м Гвардейским корпусом. Армия отняла у Натали последнюю опору и поддержку. Единственным утешением княгини Палей и двух ее дочерей стало известие о том, что после двадцати месяцев в окопах Бодю назначили адъютантом отца. Вместе им было легче переносить одиночество и лишения. Великий князь, которому в ту пору было уже пятьдесят шесть лет, не обладал крепким здоровьем, но шел на все риски, связанные с новым назначением. Когда его генеральный штаб, располагавшийся в Сокуле, на линии Волынского фронта, бомбили – за десять часов было сброшено семьдесят бомб, – мужество князя, стоявшего рядом с солдатами, и его сила духа восхитили всех.

5

«Начну рассказ не с темного царства 1918 и 1919 годов, а со светлого воспоминания о несказанном счастье, о нашем житье в Крыму в октябре 1916-го», – пишет княгиня Ольга Палей на первых же страницах своей книги. Изнуренная месяцами работы в мастерской, устроительницей и директрисой которой она была, супруга великого князя Павла покорилась настоятельным советам личного врача своего мужа уехать на отдых. К тому же она была очень обеспокоена здоровьем Натали, перенесшей затяжной грипп. На три недели княгиня уехала вместе с дочерьми и слугами в Крым, на русскую Ривьеру, любимый курорт императорской семьи. «Те, кто воображает себе Россию страной туманов и холода, будут сильно удивлены, увидев южные крымские пейзажи даже зимой»[39]. Кстати, Ялта расположена на той же широте, что и Ницца. Прозрачный воздух, средиземноморское солнце, пустынные пляжи и деревни, где соседствуют русские, татары, украинцы и евреи в странном круговороте акцентов, цветов и запахов… И конечно, надежда встретить великого князя и Бодю, которым дали отпуск на два дня. После кровавых месяцев на фронте это казалось вечностью.


Из тринадцати миллионов, призванных на фронт, два миллиона человек уже погибли в сражениях, еще четыре миллиона вернулись домой инвалидами. Великий князь Павел и его сын быстро осознали, что, охваченная патриотическим порывом, Россия вступила в войну с армией, которая была ослаблена Русско-японской войной 1904–1905 годов. Существующее железнодорожное сообщение для огромной территории страны было недостаточным, а зимы очень суровыми. Мало-помалу среди офицеров стало расти недовольство, и насмешки над некомпетентностью монарха, находящегося под каблуком жены-немки (что в той ситуации вызывало особенные издевательства), стали обычным делом на фронте. Долгое время любимой шуткой был предполагаемый разговор маленького кузена Натали, царевича Алексея, и генерала пехоты. Старый солдат якобы увидел, как царевич рыдает в одном из уголков Царского Села, и поинтересовался почему. Мальчик ответил: «Когда Россия побеждает, плачет маменька, а когда проигрывает – папенька. Надо и мне поплакать!» Нет смысла говорить, что такие байки дискредитировали царя сильнее всякой дворцовой клеветы. В то время как все критиковали Николая II, включая Бодю, который однажды воскликнул, призывая беду на голову монарха: «Ты этого хотел, Жорж Данден!»