Первая — магические недуги. Например, болезнь чакр, от которой скончалась великая Плезия Лиадонни, Плезия Чудесница. Все-таки магия не совсем естественна. Седьмое начало души не должно быть таким, каково оно у магов. И это порождает разные хвори, которых знать не знают люди, никогда колдовства не видевшие.
Вторая — безумие. Большое количество магии неизменно влияет и на психику. Чудаки, сумасброды и откровенные безумцы встречаются среди магов куда чаще, чем среди обывателей. В Мистерии куча психозрителей-терапевтов, но все равно удивительно многие чародеи заканчивают жизнь, безумно хихикая или медленно превращаясь в овощ. Уже не они управляют магией, а магия — ими.
А если удается избежать волшебных болезней и безумия, если не погибнешь в битве с демоном или другим великим волшебником — рано или поздно тебя настигнет… иссякание. Снижение реальности ниже критического уровня — одна из главных причин смерти волшебников. По статистике от него умирает каждый шестой.
Но в смерти нет ничего страшного. Волшебник, особенно великий, лучше всех знает, что в загробном мире жизнь продолжится — пусть и в несколько ином виде. И когда ты настолько стар, как Арминатти, то и не цепляешься за телесное существование. Ждешь ухода даже с некоторым нетерпением — здесь тебя уже мало что держит. Родные, близкие, старые друзья… они ведь все давно на той стороне. Хочется к ним присоединиться.
Так что Арминатти не волновался насчет такой ерунды, как сотворенная пища.
О наследии он тоже не волновался. Арминатти — председатель ученого совета, но Зодер Локателли уже сейчас выполняет три четверти его обязанностей. Он великий волшебник — и великий администратор.
А Арминатти, увы, хорош только в волшебстве…
К счастью, Мистерия — не государство. Председатель ученого совета — не правитель. По большому счету от него требуется только руководить ежелунными заседаниями в Гексагоне — а в остальное время он занимается тем же, чем и остальные президенты университетов.
А у них тоже обязанностей не так уж и много. Непосредственное управление институтами — дело ректоров и деканов, президент — больше почетная должность. Конечно, все зависит от конкретного индивида, некоторые президенты очень даже деятельны… но Арминатти был не из таких.
Больше всего на свете он любил колдовать и учить колдовству других. Не знал даже, что ему нравится сильнее. Сейчас старый волшебник бочком пробирался по коридору Адэфикароса, стараясь не привлекать к себе внимания — но его все равно замечали, и отовсюду неслись почтительные приветствия. Слыша очередное «мир вам, мэтр Арминатти», председатель на миг замирал, неловко улыбался, тихонько бормотал: «и вам мир…»