Я позволяю увести себя внутрь черной башни, спускаюсь по лестнице как будто в самое сердце мира, и с каждым шагом мне все больше хочется оглянуться и оставить себе хоть какую-то зацепку для побега.
Вся моя жизнь вот-вот перевернется с ног на голову, а в голове торчит Нокс и герцогиня, которую он бросился спасать, думая, что это — я. Но он ведь должен что-то понять? У него же есть какое-то особенное чутье? Он должен узнать правду и всех разоблачить, потому что он…
Я запрещаю себе произносить «инквизитор» даже просто в своих мыслях. Как будто это может причинить ему вред.
В замке абсолютно пусто, хотя я готова поклясться, что вокруг нас все время витает эхо скрипучих голосов и настороженного шепота. Несколько раз даже озираюсь, потому что чувствую раскаленное дыхание в затылок, но там всегда только пустота, не подернутая даже легким сквозняком.
Это место совсем не похоже на королевский замок Эвина.
Здесь нет ни картин, ни трофеев, ни даже гобеленов — только камни, шипы и растущие словно сразу отовсюду черные костяные наросты. Этот замок… он словно живой. По-настоящему живой и растет из-под земли, питаясь тем, о чем лучше и не думать.
— Это… Логово? — рискую спросить я, и Владычица степенно кивает головой.
— Это — твой дом, девочка.
Дом.
Я всегда мечтала о том, что однажды у меня будет семья и дом с садом, в котором мы будем проводить тихие семейные праздники. Но никогда-никогда это точно не был каменный замок в Бездне.
Но, если бы вдруг Плачущий щелкнул пальцами, остановил время, предложил все отыграть назад и никогда не знать, что и кто я такое — я бы согласилась?
Ответ не успевает сформироваться в моей голове, потому что Владычица заводит меня в большой и абсолютно пустой зал, по стенам которого, как по венам великана, змеится раскаленная лава. Стая темных летучих тварей, потревоженная нашими шагами, взмывает куда-то вверх — это так высоко, что даже задрав до предела голову, я все равно не вижу ни намека на потолок.
Все, что есть в этом месте — темное пятно на противоположной стене.
Чем ближе мы подходим, тем отчетливее становятся его контуры, тьма словно наполняется красками — розовым, белым, пурпурным. Чем-то, что словно чужеродно этому месту, но что должно быть здесь.
Я останавливаюсь, когда чувство опасности начинает громко звонить в набат в моей голове.
Это… не просто пятно.
Это портрет молодой женщины. Будто высеченный из камня рукой мастера. И работа выполнена настолько тонко, что приходится пару раз моргнуть, прежде чем проходит странное наваждение, будто платье девушки колышется, а ее руки сильнее сжимают в руках тяжелый каменный кубок.