Я замираю, не в силах пошевелиться.
А когда первый шок проходит и пытаюсь броситься к Орви на помощь, стальная рука Нокса рывком буквально оттягивает меня назад.
— Вы — чудовище! — ору я прямо в его обескровленное исцарапанное лицо. — Вы просто…
Орви слабо стонет, барахтаясь в бесплодных попытках подняться на ноги.
— С вами, герцогиня, — Нокс прищуривается, как Змей из старой легенды об искушении святой, — я поговорю потом, без свидетелей, потому что, боюсь, ваш защитник слишком глуп, чтобы вовремя отступить, но все еще слишком жив, чтобы мнить из себя спасителя невинной девы!
— Орви, ты в порядке?! — нарочно игнорируя слова герцога, кричу я.
В ответ он только слабо мычит, но по крайней мере, это лучше, чем если бы герцог совсем вышиб из него дух. Я была уверена, что от удара такой силы Орви… уже совсем не оправится.
— Давайте, юная леди, подбодрите вашего Прекрасного рыцаря! — продолжает издеваться герцог. — Вдохновите его встать с колен и навалять старому вояке! Вдруг у него получится, как считаете?
— Вы мне омерзительны! — выплевываю в лицо герцогу. Хвала Плачущему, по крайней мере теперь мой голос в полном порядке!
— Позвольте успокоить вас, герцогиня, — с тихим жестким презрением отвечает Нокс, — ваши чувства абсолютно взаимны. И если бы не моя обязанность следить за интересами Короны, я бы с огромным удовольствием вышвырнул вас обоих к чертовой матери!
— Так за чем же дело встало, милорд Нокс?! — взрываюсь я, чуть не ломая палец, пытаясь выдолбить дыру в его груди. — Почему бы вам не позаботиться об интересах Короны в постели с графиней Рашбур?!
— Вы поразительно проницательны, герцогиня. — Нокс сжимает мою руку, пресекая все последующие попытки снова до него «достучаться». — Как только удостоверюсь, что Его Величество не будет опозорен ветвистыми рогами, вернусь к этому приятному занятию.
Мысль о том, что пока мы с Орви пытались разгадать загадку моей комнаты, герцог преспокойно нежился в объятиях своей невесты застает меня врасплох. То есть, конечно, я понимала, что как жених и невеста, они вряд ли обмениваются лишь томными взглядами, но…
Боги, я не хочу об этом думать!
Не хочу и не должна!
Но, прежде чем мне удается справиться с первым приступом ужасной душевной боли, я вс-таки позволяю себе «слабость» воспользоваться тем, что взгляд герцога полностью сосредоточен на моем лице.
Поднимаю ногу… и что есть силы, почти с удовольствием, опускаю пятку ему на ступню.
— Бездна всех вас…! — громко и гадко ругается Нокс, разворачиваясь на пятках, чтобы спрятать мигом побагровевшее лицо. — Матильда, ты…