– И все же не слишком прилично в одной комнате. Мы с вами совсем посторонние…
– Почему неприлично? Моей матери пришлось на практике делить одну комнату с однокурсником, и никто ничего плохого не подумал.
– Да? И чем это закончилось? – подозрительно уточнила я.
– Хорошо закончилось, – ответил он после короткой паузы. – Вы мне не доверяете?
И посмотрел так, что сразу вспомнилось, как он ко мне относился поначалу. Однако, какой опасный тип. За сегодня я уже почти забыла, как возненавидела его по приезде в Траттен. Не лучше ли ночевать у себя? Пусть с кошмарами, но одной. Я опять на себя разозлилась. Можно подумать, он только тем и занимается, что пытается затащить меня к себе в постель. То есть пытается, но совсем не для того, о чем я сначала подумала, а чтобы защитить. Пожалуй, лучше все объяснить, чтобы опять невзначай не оскорбить Штадена.
– У меня нет ночной сорочки, – честно призналась я. – То есть есть, но у Ульрики. Она мои вещи не заложила, хотя мы договаривались.
– То-то меня так удивили ваши покупки, – неожиданно сказал он. – Не волнуйтесь, инорита, я не смущаюсь при виде голых дам.
Слова сопровождались весьма ехидной усмешкой. Подозрения затопили меня с новой силой. Кто-то недавно говорил, что он не Брун? Возможно, это ограничение только при Циммермане, чтобы ненароком не женили…
– Зато я смущаюсь.
– Хорошо, я вам дам свою рубашку и обещаю не смотреть.
Мне почему-то казалось, что он не договаривает, что за его предложением стоит еще что-то. Тем более что с меня обещания не смотреть он не взял. То ли доверяет, то ли ему все равно, то ли, напротив, считает, что ему есть что показать. Но пусть не надеется, он мне совершенно неинтересен.
– Инорита, решайтесь. Скоро вернется Вайнер, еще заметит ваш переезд ко мне, пойдут разговоры. Да и время позднее, в конце концов, действительно пора спать.
– И все же, может, лучше я останусь у себя?
– Не лучше. Я не знаю, как на вас действуют розы, и не хочу рисковать. Если Брун все-таки выкопает эту гадость, в чем я сильно сомневаюсь, вернетесь к себе. Можете поверить, на полу мне спать не нравится.
И так посмотрел, словно хотел добавить, что здесь ему не нравится вообще все, и я в том числе. Вот ведь! Мог бы свою неприязнь оставить для Ульрики: ей все равно нет никакой разницы…
– Вы так и не объяснили, что не так с розами, хотя обещали, – попыталась я оттянуть решение, хотя и понимала, что все равно придется согласиться.
– Объясню, как только окажетесь в моей кровати. Инорита, я не могу вас бесконечно уговаривать. В конце концов, я отвечаю за вашу безопасность.