— Мой телефон включен, Марк Игоревич, и я вообще не понимаю, о чем вы, — говорит с вызовом и издевкой.
А ведь я почти поверил, что вот сейчас у нее заработают мозги.
— Заяц, мне надоело с тобой воевать.
— А мне надоело доказывать, что я вам не трофей!
Последнее она бросает довольно громко и как раз в тот момент, когда оркестр делает последний аккорд и затихает. Нет, нас не слышно, но в повисшей тишине наша немая сцена рычащих друг на друга котенка и волкодава явно вызывает вопросы. И напрашивается на совершенно конкретные выводы.
Мила идет в нашу сторону, царапая даже сквозь пиджак, хватает меня под локоть.
Алиса даже не отводит взгляд в ее сторону — продолжает смотреть прямо на меня.
— Марк, гостям нужно твое… — пытается отвлечь Мила.
И в этот момент я очень четко осознаю — все это меня на хер задолбало.
В том числе — беготня за малолеткой.
И своя странная зацикленность именно на ней.
— Спасибо за кроссы, Алиса, — растягиваю губы в насквозь злую улыбку. — Опробую новый маршрут для бега.
И, конечно, мы оба прекрасно понимаем, что я совсем не о физкультуре.
Глава девятнадцатая: Сумасшедшая
В пятницу, после родительского собрания, я остаюсь в школе чуть ли не самая последняя, на пару со сторожем Николаем Ивановичем.
Настроение — веселее в гроб кладут.
Потому что у Танян после затяжного разрыва очередная — которая уже по счету? — фаза примирения, когда они со своим Семочкой либо вместе и трахаются, либо не вместе и все время переписываются. И другие мои подруги тоже активно устраивают свою личную жизнь.
Отец много работает — и у него нет времени даже просто заехать в гости и спросить, как дела.
Мама организовала какой-то книжный клуб и вся поглощена «тяжелым» бременем ответственности.
А у меня — дурное настроение, одиночество и в семь часов вечера — снег за окном в конце октября. Если нас так замело в середине осени, я уже боюсь встречать зиму. Придется покупать ковер-самолет.
Я усаживаюсь за стол, смотрю на маленькую стопку тетрадей, которые не успела проверить. Это точно не горит, но хватаюсь за повод, чтобы задержаться на работе. По крайне мере здесь есть еще одно живое существо, а дома только эхо, от которого я скоро начну бросаться на людей.
Проверив пару тетрадей по математике, смотрю на телефон.
«У меня тот же номер…» — всплывают в памяти слова Андрея.
Я же хотела ему написать. Через минуту после того, как он ушел. Буквально локти себе кусала, чтобы не натворить глупостей. Он не свободен — что мне писать? «Привет, сегодня хорошая погода?» «Ты знаешь, мне тут как раз не с кем обсудить новую серию «Настоящего детектива»?