А ведь сохрани она девичество, все сложилось бы наилучшим образом. Под видом Алисы сир Хайн Августу выдали бы замуж. Не за торговца или клерка – за какого-нибудь барона или графа. Августа смогла бы помогать родным, предлог переводить им деньги она бы нашла. После рождения детей мужу и вовсе стало бы не до родословной супруги. Главное – наследник.
– Проклятый Эд! – сжала кулаки Августа. – Жизнь мою погубил! Хотя я тоже хороша, сама юбки задрала. Любовь, как же! Нравится любовь-то? Получи и распишись.
И с матерью как быть? При маркизе Августа не сможет к ней подойди, тайком отвести в сторонку. Придется в день похорон не выходить из комнаты и молиться, чтобы мама не захотела с ней поговорить. Уж ее-то Августа не обманет! Тогда конец. Вместо денег – тюрьма, а то и вовсе виселица, вдруг маркиз обвинит ее в убийстве дочери?
– Думай, думай, Августа! – Она помассировала виски. – Может, соблазнить какого-нибудь поклонника Алисы, самого неопытного, а после обставить все так, будто он стал моим первым? Или?..
Августа задумчиво провела пальцем по нижней губе.
– Ивару сир Лиру моя девственность не нужна, зато из него выйдет отличная дойная корова. Я была лучшей на курсе, справлюсь. Если нет, то вряд ли буду долго мучиться. Все лучше, чем каждую минуту дрожать, опасаясь разоблачения. Осталось только выяснить, как связаться с секретарем Ивара, обсудить детали. Марта говорила о газете… Прекрасно, велю горничной принести «Королевский листок». Скучно мне, светскую хронику хочу почитать.
Большая часть выходившего раз в месяц «Королевского листка» отводилась нудным вещам вроде обнародования последних указов и приговоров по громким судебным делам. Зато последняя полоса традиционно отводилась великосветским помолвкам и свадьбам. Дамы жадно просматривали сообщения, с гордостью показывали скупые строки приятельницам или, наоборот, комкали газету от злобы. Очевидно, свое скандальное объявление Ивар поместил на той самой последней полосе.
И все же непонятно, чего так боялся маркиз. Подумаешь, Черный Вдовец вновь искал невесту! Или он сватался-таки к Алисе, а подружка об этом умолчала или банально не знала.
Вошедшая в спальню горничная застала Августу в небывалом оживлении. Глаза ее блестели, словно в лихорадке, губы беззвучно шевелились. Служанка испугалась, хотела сбегать за врачом, из-за родовитой пациентки задержавшимся в замке до вечера. Августе с трудом удалось ее отговорить, заверить, что помощь ей не требуется. Горничная недоверчиво покосилась на нее, но все же поставила на кровать поднос с едой. От одного ее вида потекли слюнки, но Августа ела, как и полагалось леди: неторопливо, с оттенком легкого пренебрежения к «очередной каше с фруктами и всего лишь двум поджаристым тостам с яйцом». Ничего, если все пойдет, как задумано, до конца месяца она обручится с Иваром сир Лиром, и подобные завтраки действительно станут обыденностью. Никакое проклятие ее не остановит. Может, его и не существует вовсе, а Ивар обычный убийца. Если так, его ждал большой сюрприз. Как и многих других, наивно полагавших, будто Августа Дзирт ни на что не годилась.