– Шныри-ик…. Шнырюшка-а, ты где?
Ответом мне была тишина. В принципе, я и не рассчитывала услышать отклик. В таком кабинете слабый мышиный писк неразличим, а на большее чертяка в своем нынешнем облике просто не способен. Не услышав ответа, я постаралась действовать, исходя из логики. То есть осмотреть именно ту мебель, где, по моему разумению, мог скрываться Шнырь. Поэтому сначала я бросилась к креслам. Следователь наверняка сидел на одном из них. Значит, чертяка вполне мог спрятаться между подушками. Увы, тщательный обыск мягкой мебели результата не принес. Тогда, поразмыслив немного, я решила применить метод исключения и стала методично, один за другим, обследовать все предметы, находящиеся в комнате. На втором стеллаже, расположенном сразу за спинкой хозяйского кресла, мне улыбнулась удача. Я отчетливо услышала слабое шебуршение. Словно кто-то скребся в глубине полок. Наклонившись, увидела едва различимую на фоне темного дерева черную шерстку чертяки.
– О, наконец-то, я уже боялась, что не найду, – выдохнула облегченно. – Давай, вылезай живо. Нужно уносить ноги.
В ответ услышала лишь слабый писк и царапанье. Шнырь почему-то даже не сдвинулся с места. Я наскоро пробормотала заклятие усиления, нарисовала в воздухе руну звука и швырнула ее в чертяку. Тот, мгновенно обретя голос нормальной слышимости, жалобно сообщил:
– Кира, не могу вылезти. Я застрял.
– Ах ты бездна! – сквозь зубы выругалась я. – Меньше лопать надо!
– Очень недостойно указывать на мои недостатки в критически опасные моменты, – ощерился Шнырь.
– А набивать брюхо и застревать в моменты опасности – самое достойное занятие, да? – огрызнулась я и опустилась на четвереньки, чтобы воочию увидеть масштабы бедствия.
Шнырь стоял боком в зазоре между двух стеллажей. Нижний ярус древесины слегка разбух, надежно запечатав чертяку, и для того, чтобы его освободить, нужно было сдвинуть весь стеллаж в сторону. А это не одна сотня фунтов. Ситуация, мягко говоря, не вдохновляла. Я опустилась на локти и попыталась просунуть руку, чтобы пальцами подтолкнуть Шныря, но из этой затеи ничего не вышло. Рука застревала, чертяка шипел и ругался. Кроме того, я обратила внимание на странный едкий запах, исходящий то ли от дерева, то ли от моего фамильяра.
– Чем это так отвратительно пахнет? – сморщила я нос. – Похоже на кошачью мочу…
– Я не хочу об этом говорить! – моментально взвился Шнырь.
– Погоди-ка. – Меня осенила догадка. – На тебя что, кот помочился? – Я честно пыталась сдержать рвущийся наружу смешок, но удавалось с большим трудом.