Ровно в семь наш «хлебный фургон» срывается с места — снова долгая дорога в горах. Сегодняшний водитель — из категории шоферов-истребителей, любителей крутых виражей и острых ощущений, но, опустошенный вчерашними перегрузками, я отрешенно взираю, как он влетает в крутые повороты на скорости 70 км/час и устраивает лихие гонки с двумя порожними грузовиками. Почему-то нам везет, и мы успешно добираемся до Куньмина.
Любопытно наблюдать, как в местах, где нет асфальтовых заводов, ремонтируют дорогу: в дело идут смола и мелкий щебень, которые под колесами автомобилей трамбуются и превращаются в гладкое, накатанное шоссе.
Куньмин кажется мне незнакомо пестрым. Не сразу понимаю, что произошло. Наконец осеняет: за пять дней моего отсутствия резко потеплело, и часть женского населения (та, что моложе тридцати) сменила тусклую униформу на яркие» цветастые кофты и платья. Разрешается и одно время мучивший меня вопрос: для кого в магазинах, лавчонках, на промтоварных рынках вывешено так много разноцветных платьев? Оказывается все дело в погоде, и уныло-официальный стиль одежды начинает сдавать свои позиции, к Билеты Ли Мао не достал ни себе, ни мне. Очередной Бюрприз, которых Юньнань подарила немало. Но проблема разрешается на удивление просто: еще не успеваю поужинать, как меня усаживают в машину и везут на вокзал. Через десять минут, за которые надо было запастись кое-каким продовольствием на дорогу в раскинутых на привокзальной площади лотках, мне вручили плацкартный билет до Эмэя. Здесь мы прощаемся с Ли Мао. Прощаемся до Шанхая.
Еще полчаса — и проплывают за пыльным окном тающие В вечерних сумерках кварталы Города вечной весны. Быстро темнеет, и я пользуюсь наконец-то появившейся возможностью отоспаться, чтобы проснуться уже за пределами Юньнани.