Семейство ливанцев подарило мне два красивых японских отреза для моей жены. У другого торговца в Сити я регулярно пью из серебряной чашечки кофе— крепкий и черный, как деготь.
Даже заведующий отделом информации Рой Джонсон дважды приезжал ко мне в Мэррей-Таун за советами по фотоделу. Я уж не говорю о том, сколько вопросов мне задают каждый день любопытные в Сити а по воскресеньям на пляже.
Гость из ГДР, да еще в собственном автомобиле какого здесь раньше не видели, — это ли не развлечение! Я, право же, не страдаю особым тщеславием, нс в стране, где я впервые, этот «светский» успех и большое радушие людей доставляют мне истинную радость.
Кроме того, моя «известность» дает мне и реальные преимущества. В Сьерра-Леоне еще не отменено чрезвычайное положение, введенное вслед за попыткой враждебных элементов организовать антиправительственный путч[7], и иностранцу поэтому совсем не просто получить (разрешение посещать, а тем более фотографировать официальные учреждения. И вот тут-то мне помогают мои знакомства.
Долго я буду помнить мелкие уличные эпизоды. Однажды шестеро знакомых мне ребят из мастерской столяров-краснодеревщиков защитили меня от двух рассерженных мусульман, которых я заснял перед небольшой мечетью. Другой раз я с балкона Хассановой тещи фотографировал, ничего не подозревая, пестрый поток движения через Сити. Вдруг дверь распахнулась, и ворвались четверо возмущенных африканцев. Они якобы работники госбезопасности в штатском, и я только что сфотографировал их машину. Не слишком вежливо и очень решительно они требовали пленки и аппарат, чтобы их реквизировать, я же, не чувствуя за собой вины, не менее решительно отказывался, размахивая перед ними своей пресс-картой. На шум прибежали из кухни Хассан и Аки. «Кто вы такие? Что вам здесь надо? Это мой дом, и вас сюда не звали!» — взревел Хассан, как разъяренный лев. Даже я испугался, увидев, как сверкали его глаза. Аки стоял рядом со здоровенной палкой в руках в положении «наизготовку». И где он так быстро раздобыл ее? Непрошеные гости, явно смущенные неожиданным сопротивлением, бормоча извинения и с сожалением пожимая плечами, скромно ретировались. Со своей стороны, я извинился перед Хассаном за невольно причиненное беспокойство. «Брось, — сухо ответил он, — некоторые слышат даже, как трава растет». Но чем бы это кончилось, не приди мои друзья на помощь?
Вечером мы с Хассаном отправились в «Рокси» — лучший кинотеатр города. Меня уже несколько дней тянуло посмотреть, как показывают фильмы в тропиках. Сеанс начинался в двадцать один час. Билеты были почти все распроданы, но Хассан все же сумел достать два хороших места. Когда я ставил машину, совсем маленький мальчонка вызвался ее сторожить. Я было заколебался: по-моему, малышу давно пора спать, но дело решил Хассан.