Включил в коридоре свет. Повесил плащ рядом с отцовской аэрофлотовской шинелью. Снял китель, скинул туфли и одел свои старые тапочки. Посмотрел на часы и решил позвонить в больницу. Дежурная сестра проверила записи, спросила о чем-то нянечку и сказала, что больной прнял все прописанные врачем лекарства, в том числе и новые, заграничные, покушал немного овощного отвара из принесенных с базара продуктов и заснул. Судя по всему чувствует себя неплохо. В палате тепло, спокойно. Поблагодарил медсестру и попросил передать отцу, естественно когда он проснется, что приеду завтра с утра. Так или иначе, но толстый эскулап оперативно начал отрабатывать полученные деньги.
Снова принялся накручивать диск телефона, дозваниваясь до Димыча. Как парень холостой, общительный, приятной наружности, интересный собеседник да к тому же неплохой гитарист, обладающий необычным хрипловатым голосом, друг приходил домой, если приходил вообще, не раньше девяти вечера. Повезло, после первого же гудка, трубку поднял сам Димыч.
— Привет, майор! Как отец?
— Привет, Димыч! Немного лучше. Только от него. Уже перевели в другую, менее населенную палату. Назначили диету, новые, более современные импортные лекарства. Вот сейчас опять звонил. Дежурная сказала, что покушал и спит. Самочувствие, говорит, нормальное.
— Отлично. Ты звонишь из дома?
— Угадал.
— Никуда не уходи. Беру бутылек и жму к тебе. Пока.
— Не нужно бутылька. Здесь найдется достаточно. Давай, приходи.
Димыч не заставил себя ждать. Среднего роста, стройный, с широкими прямыми плечами и тонкой талией гимнаста, черными жесткими волосами, мужественными, рубленными чертами лица, немного правда подпорченными результатами падения из окна третьего этажа женского общежития. Тогда пришлось спасаться бегством, дабы не подмочить репутацию очередной подруги. Неудачно спрыгнув он умудрился врезаться в бетонную балку, сломать в двух местах челюсть и посеять под окошком избранницы добрую половину зубов. В это время мы с полковником торчали в Москве занимаясь пробиванием идеи о бомбежке Афгана, потому не составило большого труда отпроситься на субботу — воскресенье в Харьков проведать друга.
В больнице Димыч гордо разгуливал по коридорам, запахнутый в коричневый байковый халат, словно античный герой в тогу. Нижняя часть лица героя-любовника оказалась армирована проволочками и украшена бинтами. Говорить Димыч не мог, но бодро окидывал горящим взором блестящих голубых глаз всех более-менее привлекательных особей женского пола, как в белых так и в байковых халатиках. Потом рассказывал, что здорово научился изготавливать из использованных катетерных трубочек разнообразные фигурки, пользовался заслуженной популярностью и любовью, в общем не зря провел время в больнице, добавив пару увлекательных страниц к своему жизненному роману.