– Ровно в восемь, – твердо говорю я и оставляю соседей топтаться у дверей. Но уже на середине лестницы меняю мнение. Приходится снова спускаться. – Калеб! – окликаю я. Малец, уже повернувшийся уходить, оглядывается. – Подойди-ка.
Он вопросительно смотрит на отца, и тот кивает. Мальчик покорно идет к двери. Я наклоняюсь так низко, как только позволяет поясница.
– Слушай внимательно, – говорю я, и он впивается в меня немигающим взглядом. – Мне нужно, чтобы завтра на похоронах кто-нибудь совершил для меня отчаянный поступок. Весьма отчаянный.
– Что-то противозаконное? – почти с интересом спрашивает он.
– Сомневаюсь, что это противозаконно, – немного поразмыслив, отвечаю я. – Но людям вряд ли понравится. Именно поэтому мне нужна твоя помощь.
Он молча смотрит на меня, ожидая продолжения.
– Ну, так ты поможешь?
– Да, помогу, – кивает Калеб.
– Захвати дымовые шашки.
У Калеба загораются глаза.
Поднявшись наверх, я снова сажусь за стол и снимаю с коробки крышку. Внутри ровно то, что я ожидал там найти: стопка газетных вырезок, атлас, поля которого пестрят заметками, датами и вопросительными знаками. Однако я не узнаю` почерк, не могу сказать, я это писал в детстве или кто-то другой. Маленький меч исчез, а я так надеялся, что он окажется внутри и жар, исходящий от него, убедит меня: все произошло на самом деле. Мог ли я выдумать наши приключения? Или это была всего лишь игра, наподобие игр Калеба, который с палкой разгуливает по ферме, представляя, что это меч?
Но у меня остались смутные воспоминания, как давным-давно я отдал Абре эту коробку. Эти воспоминания похожи на сон, очень знакомый сон. Впрочем, какая разница – меча внутри нет.
Я закрываю крышку, отодвигаю коробку на край стола, беру галстук и направляюсь к зеркалу, чтобы снова попытаться завязать непослушный узел.
В самые решающие моменты жизни нужно действовать не думая и выполнять необходимое, ибо, если сомневаться, время уйдет и вы окажетесь по уши в новых проблемах.
Когда я услышал, как хлопнула москитная сетка, мне следовало немедленно унести с чердака ноги, закрыть за собой дверь и выскочить в коридор. Пусть мистер Теннин застал бы меня там, задыхающегося и в подозрительном виде, но доказать все равно ничего бы не сумел.
Но я все раздумывал и пытался найти выход из положения. То есть начал действовать слишком поздно.
Когда я спустился по чердачной лестнице, кто-то уже поднимался наверх. Я оттолкнул сумку от двери, захлопнул створку за собой – протяжный скрип, щелчок! – и снова очутился на темном и пыльном чердаке. Затем пошел по главному проходу и свернул в сторону, туда, где, как мне казалось, мистер Теннин спрятал свой секрет.