— А ты что в перчатках? — задала самый больной вопрос, какой только могла, Аленка, сама того не осознавая.
— У меня руки с дефектом, — честно ответила Вика и зажмурилась, ожидая дальнейшие вопросы, но они не последовали. Хорошенькая лаборант Аленка вполне удовлетворилась таким ответом и продолжила прихорашиваться в маленькое зеркало, словно она собиралась не на пробежку, а на свидание.
— А фингал под глазом откуда, неужели патрулировала вечерние улицы, как героиня фильма «Самая обаятельная и привлекательная», и заработала его при задержании преступника?
— Нет, — сказала Вика, решившая перестать стесняться и начать говорить правду, — получила от одной девушки за то, что украла ее ребенка.
— Да ты полна сюрпризов! — громко захохотала Аленка. — Расскажешь или это секрет?
— Это нелепая ошибка, — вздохнула Вика, — и совершенно не интересно.
— Ну хорошо, — не стала настаивать Аленка. Вике вообще она показалось легкой и необременительной, словно девушка жила своей жизнью и не лезла в чужую.
— А ты не боишься бегать одна по острову, ведь тут, говорят, произошло два убийства? — спросила Вика, вспомнив про задание. Она по-прежнему не верила, что может быть полезна этим странным людям, но была благодарна за первую авантюру в своей жизни. Вот так взять и уехать от матери, без спроса, без объяснений, на далекий Байкал, да еще и не брать трубку, когда та звонит, для девушки это было сопоставимо с подвигом. Самое главное и одновременно ужасное — ей это нравилось. Она вырвалась из-под материнского влияния, где ей ежесекундно напоминали про дефективность и ущербность. Оказалось, если тебе не напоминают об этом постоянно, то иногда даже можно забыть об этом, если не навсегда, то хотя бы на время не нести в себе тягостную мысль о том, что твой дефект отвратителен.
— У меня черный пояс по карате, и я в Москве два раза в неделю качаю железо, — вновь улыбнувшись, словно хвастаясь своими невероятными ямочками на щеках, сказала Аленка, — так что этого сумасшедшего ублюдка ждет сюрприз, если он только задумается на меня напасть. Но если серьезно, я думаю, это какие-то местные счеты, ведь жертвы все жители Ольхона, да и манера убийства больше подходит этим, — она долго подбирала слово и после, видимо, решив, что Вику она знает плохо и потому надо быть сдержанней, произнесла брезгливо, — местным жителям. Вот, например, их главный шаман одет как пещерный человек, ездит, все выискивает, взгляд как у сумасшедшего. К нам приезжал, вглядывался в нас, все вынюхивал, в прямом смысле слова. Или маленький бурят, что живет вон в том доме, — Аленка указала пальцем в маленькое окно, где виднелся огромный одинокий дом. — Вредный до ужаса, собака у них огромная, говорю ему, держите на привязи, а он морщится так и говорит: гуляй, Бурхан, не бойся злую тетю. Сумасшедшие они тут все, — выдала свой вердикт Аленка и, махнув Вике рукой, выпорхнула на улицу.