Виктор устало присел к костру. Автомат положил под правую руку, а под левую к нему прильнула Нина. Он с нежностью прижал женщину к себе. Она едва не замурлыкала от этой ласки. Женщина обвила его руками, жарко задышала и слегка улыбнулась.
— Устала? — он поцеловал её в губы.
— Она мгновенно ответила. Затем слегка отстранилась и серьёзно смотрела в его глаза:
— Испугалась. Как начало у всех «крыши» сносить, так жутко стало… батюшка молодец.
— Профи, — соглашаясь, кивнул Виктор.
— Как дальше будет? — Нина вновь забралась ему под плечо.
— Слабину дам, людей разочарую. Им сейчас крепкая рука нужна. Они правы, прощать нельзя. Если дали по правой щеке, заряди между глаз так, чтоб искры посыпались, иначе рабами сделают.
— С этим вряд ли батюшка согласится, — опустила взгляд Нина.
Виктор на некоторое время замолчал, затем уверенно произнёс:
— Викентий? Да он первый в морду даст!
— Не по-божески как-то.
— Кто сказал? — в удивлении поднял бровь Виктор.
— В Библии иначе написано.
— Вспомнила, — улыбнулся мужчина.
— Я о ней сейчас часто вспоминаю, — вздохнула женщина.
— Насколько мне известно, самоубийство — смертный грех. А сидеть сложа руки и не брыкаться, когда тебя поволокут на бойню — это самое настоящее самоубийство, преступление перед богом. Нет греха в том, что спасая себя и близких, приходится давить тварей.
— Значит, пойдёшь завтра… то есть уже сегодня? — в словах женщины мелькнул страх.
— Обязательно. Если даже не получится наказать гадов, по крайней мере, проведём разведку. Я чувствую, что-то начинает происходить. Словно мощный маховик стронулся с места. Раскрутится — не остановишь. Перемелет зубцами в труху.
— Ты мой маховик, — Нина украдкой оглянулась и впилась в его губы страстным поцелуем.
Виктор отвечает, но к своему удивлению чувствует пустоту в душе, словно в преддверии смерти. Это сочетание страсти и неопределённости вскружило голову. Он встаёт, рывком поднимает женщину.
— У нас есть ещё один час, — шепнул он.
Нина неожиданно всхлипнула:
— Мне кажется, тебя ждёт… — она не договорила, лишь слёзы жемчугом скатились с лица.
— Пустые страхи, — улыбнулся мужчина.
Виктор помрачнел. Его интуиция, сволочь этакая, словно ледяными пальцами обхватила сердце. В любой другой момент он послушался бы её, но сейчас нет никакой возможности. За ним стоят люди, желающие мщения.
В неуклюжем доме, который он выстроил собственными руками, так уютно и хорошо, а рядом с ним любимая женщина. Она отдаётся ему со страстью молодой любовницы, а в глазах преданность жены.
Сквозь щели, изображающие окна, проникает серость рассвета. Виктор открыл глаза. Пора. Как тягостно уходить. Здесь тепло и спокойно, а Нина спит, такая нежная и трогательная. Виктор взял автомат, пощупал ножны, они пустые. Нож придавлен телом женщины. Он выпал, когда они были в объятиях. Нет, будить её он не станет. Сил нет тревожить её сон. Автомата вполне достаточно.