— Олег, это я. Не кричи. Сейчас я тебя развяжу.
Лаборант напрягся. Шапка слетела с головы. Верёвки сами собой развязались и Виктор встретился с торжествующим взглядом Репы:
— Кореша, я его поймал!!! — заорал он благим матом.
Виктора бьют прикладом автомата. Вспышка и мир меркнет: «Как бездарно», — мелькнула напоследок мысль.
Виктора окатили водой. Он пришёл в себя, выплюнул попавшую в рот воду и с ненавистью глянул на людоедов.
— Так вот ты какой, залётный? — прозвучал хриплый голос Вагиза.
— Очнулся? Это хорошо. Поговорим. Нам есть что перетереть.
Виктор с трудом повернул голову. Его переволокли к костру, у которого с безучастным видом сидит тот, кого Вагиз назвал поваром. Уголовник подкидывает дрова, ворошит палкой угли и всё так же жуёт. На корточках сидят Репа и Бурый. Они весело скалятся. Шестёрка яростно вращает глазами, всё порывается двинуть ногой, но получает крепкий подзатыльник от Вагиза. Сам он, перекинув автомат через плечо, внимательно рассматривает Виктора. Затем, с задумчивым видом тронул чёрную бороду.
— Человек, ты Вована и Хмару замочил. Знаешь, что тебе за это будет? Сизый, хватит жрать!!! — неожиданно взорвался Вагиз, но повар не реагирует.
— Вот так постоянно, — смягчился Вагиз, — всегда жрёт. Ни на что не реагирует. Настрадался пацан. Его менты полгода прессовали. Высох весь. Вот теперь отъедается. Благо мяса сейчас в избытке. А ты… случаем не мент?
— Нет, — Виктор с трудом сдержал рвотные позывы. Он увидел, как Сизый с удовольствием объедает человеческие пальцы.
— Это хорошо. Мне в падлу с ментами разговаривать. Вован и Хмара правильными ворами были. Но даже дело не в этом, все мы под богом ходим, — Вагиз перекрестился и это смотрится столь дико, что у Виктора округлились глаза.
— Что зенки вылупил? Ну да, я верую в бога! Без этого никак нельзя… без покаяния. Покаешься и так на душе легче становится! Весь мир цветными красками наливается! А знаешь, — Вагиз присел рядом, — мы тебя не будем убивать. Ты автомат принеси. Чужая вещь, а воровать не хорошо, — с укором произнёс вор.
Виктор молчит. В голове с трудом ворочаются мысли, словно увязли в тягучем гудроне. Выхода нет. Как глупо и так бездарно! А сколько планов на будущее было!
— Не хочешь разговаривать? — мягко произнёс чернобородый.
— Зря, скоро петь будешь как пташка. Мы тебя живьём кушать будем… Отрежем часть тела, запечём на угольках. Пока рук и ног не останется. «Самоваром» станешь. Отгадай загадку: без рук и ног, а пыхтит громко.
Зеки по достоинству оценили шутку и разражались, как взбесившиеся лошади, даже Сизый очнулся. Он повёл совиными глазами, обжог взглядом Виктора и вновь начал объедать человеческие пальцы.