— Ну и пусть, — с жаром выплюнула Абель. — Возле трупа даже такая мразь не стала бы.
Служанка не закончила, лишь тяжело вздохнула.
— Вы поймите, Кэтрин. Каждый третий из тех, кто работал на ваших родителей, пожертвовал бы жизнью ради вашей семьи, если бы представился случай. Почти у любого из действительно приближенных слуг за плечами тяжелая история, справиться с которой помогли ваши отец или мать. Если ради чего-то и стоит жертвовать жизнью, так ради людей, которые в действительно сложной ситуации протянули руку помощи.
Абель выглядела иначе. Но я все еще помнила, что иной стала только я.
Иногда слишком страшно открывать глаза и видеть мир таким, какой он есть. Иногда слишком страшны трагедии, после которых это происходит. Иногда им нет конца, они тянутся бесконечной вереницей.
Но.
— Абель. Я в сложной ситуации. Действительно сложной. И ты протянула мне руку помощи.
Служанка, а может, теперь и единственные близкий мне человек, мягко, но грустно улыбнулась.
— Раздобыть яд? — тихо спросила она.
— Мы сделаем иначе, — я ощутила отголоски решимости где-то в самых потаенных закромах сознания. — Хуже. Многим хуже.
Прошел год.
«Дорогая Кэтрин из прошлого,
ты никогда не получишь этого письма, потому что тебе пишет Кэтрин из будущего. Но если бы могла прочитать, я бы очень хотела тебе сказать, что ты со всем справишься.
Не сразу, будет по-настоящему тяжело.
Особенно скрывать торжество всякий раз, когда будешь видеть самое ненавистное для тебя лицо, ведь твой план претворяется в жизнь. А он об этом и не догадывается.
Помни, что, даже если кажется, что ты осталась совсем одна, это не так. Рядом с тобой всегда будут люди, и лишь от тебя зависит — встанут они на твою сторону или на противоположную.
Да и в целом, знаешь… Все зависит только от тебя. Всегда и во всем. Знай, что в будущем ты будешь в силах с этим смириться и принять.
С любовью.»
Я бросила плотный лист бумаги в огонь, языки пламени тут же сожрали податливую бумагу. Сухо улыбнулась.
— А могла бы уже роман написать! — весело подшутила Абель, заправляя постель.
— Зачем, когда заранее знаешь концовку? — подмигнула я.
За последний год мои покои преобразились. Теперь тут вполне можно было сносно жить. Картины на стенах, чайный столик, крепкий письменный стол, большое покрывало на просторной кровати, этого я добилась не сразу.
Отчего-то мой ненавистный супруг считал, что в аскетичности воспитывается характер, и потому пришлось торговаться. Благо торг был вполне уместен.
Если еще год назад я не планировала наделять землю жизнью, то теперь за каждый кустик требовала вещь из своего прошлого.