Поиск истинной пары для шера сродни азартной игре: ставки неограниченно высоки, риск неограниченно велик, но и возможный выигрыш — бесконечное счастье и могущество. Сказка, да и только!
Но мы с вами живем в реальном мире, а не в сказке, где все дается даром, а истинная пара — всегда истинная пара и никуда от нас не денется, что бы мы ни творили.
Увы. Искать свою пару можно до позеленения, а найдя — получить неприятие, ненависть или хуже того, равнодушие. Почему, спросите вы? Ответ прост. Мы получаем ровно то, что готовы отдать. Способны и готовы любить — значит, способны и принять любовь. Способны понять, принять, взять на себя ответственность — и получим именно это. Если же мы живем как бедненькие уточки, которым все должны просто по факту их существования, то и от истинной пары получим то же самое.
Потому что истинная пара — это не более чем зеркальное отражение нас сами. Не более, но и не менеe!
С. ш. Бруно Майнер, из лекции для широкой публики
3 день журавля
Шуалейда шера Суардис
Двери за Энрике закрылись, а Шу не могла сдвинуться с места. Вокруг бушевал ураган, рвал на части.
Убить! Растерзать, содрать кожу — до крови, до кости! Чтобы орал, срывая голос, и молил о пощаде. Переломать пальцы, один за другим, напиться его болью и отчаянием. Продержать его сутки без воды, чтобы потом, стоя на коленях, лакал из ладоней…
…чтобы пил из ладоней, собирал капли губами. Нежными, горячими… А потом запустить руки ему в волосы, взглянуть в глаза. Спросить — зачем? Зачем ты ушел? И услышать в ответ — я же вернулся…
Целовать рот, глаза, залечивать переломанные пальцы, поить из губ в губы вином…
Проклятье! Он не вернулся. Он бы не вернулся сам — как бы ни саднил осколок мечты глубоко внутри. Нет больше ласкового, страстного Тигренка — и не было никогда. Там, наверху, незнакомец. Пленник. Истинный шер — даже отсюда видно, как бушуют протуберанцы расплавленного золота.
Что же делать? Убить? Молить о прощении? Или выпить досуха, чтобы никому не достался?
«Нет. Не надо торопиться! — уговаривала себя Шу. — Может быть…»
Что может быть, она не знала. Нити вероятностей сгорели.
«Иди! Ну же, иди! Может быть, это последний раз, когда ты увидишь его. Ты знаешь, что сделаешь. Не притворяйся перед самой собой, маг разума. Маг правды…»
Шу коротко засмеялась и пошла наверх.
В лаборатории ничего не изменилось: те же свитки и шкатулки на столе, развешанные в простенке экспонаты из Гнилого Мешка вперемешку с оружием, полные книг шкафы. Только посреди комнаты, над опаловым озером, сияет пойманное солнце — слепит, заставляет жмуриться. Вокруг него вьются цветные струи, не то лаская, не то пытаясь утянуть в глубину.