Фабрика оказалась не очень интересной. Здесь были очистители, транспортеры, тележки и вагоны, которые привозили необработанные фосфориты и увозили песок и ил. Обогащенные фосфориты продолжали свой путь по длинным транспортерам на причал, у которого стояли суда. Это было единственное место, куда нас не пустили. Всюду страшный грохот и серая пыль. Под транспортерами женщины обычными вениками собирали фосфориты, просыпавшиеся на землю, в большие тазы несли их на голове через весь двор и снова высыпали содержимое на транспортер. Обычная картина: современная техника и довольно примитивная тяжелая человеческая работа. Мы спросили специалиста, сопровождавшего нас, почему производственный процесс не решили иначе. Но уже заранее знали ответ:
— Мы предоставляем женщинам возможность заработать. Спросите их, довольны ли они…
Нам не надо было спрашивать. Они работали с удовольствием и хорошим настроением, смеялись и весело друг на друга покрикивали, как будто тяжелая работа была для них игрой.
На фабрике работают 600 человек. Тоголезское правительство объявило, что принимать будут только тоголезцев. Скорее всего это вызвано тем, что получить работу в Того все еще очень трудно. Других причин у этого решения быть не могло. Ведь большинство рабочих и работниц вообще не осознают, какие огромные богатства проходят через их руки, для чего нужна эта мелкая серая пыль, которая так раздражает кожу и от которой задыхаешься.
После осмотра фабрики автобус отвез нас в Порто-Сегуро — место отдыха на берегу оз. Того. В ресторане яхт-клуба для обеих команд был устроен торжественный обед. Приветственное слово произнес мэр столицы, далее выступили — руководители китайской группы и представитель министерства Того. Речи были длинными, и питомцы мсье Киндра, отбросив этикет, уже давно принялись за еду, дисциплинированные китайцы ждали команды. У китайского врача, который сидел рядом с нами и на лице которого нельзя было прочесть ни одной мысли, страшно урчало в животе.
После обеда китайские игроки как по команде начали обмениваться адресами с тоголезскими спортсменами: они очень хотели с ними переписываться. Один из тоголезских игроков потом показал нам листок с адресом и покачал головой:
— О чем я буду ему писать?