Он принял это как шутку и искренне засмеялся. Потом вдруг стал серьезным и сказал:
— Это не так просто. Вообще все не так просто. А ведь мне необходимо съездить туда хотя бы на два дня. У меня там сын. Я там женился. Моя жена учительница. Но в Того ехать со мной не захотела, и мы развелись. Я не сержусь на нее, знаю, что все это сложно. Родина есть родина! Я бы не мог постоянно жить у вас, она не могла бы жить здесь.
— А как ваш сын? — спросила я.
— Мы договорились, что, когда ему исполнится восемнадцать, я приглашу его в Того, — пусть сам решит, где ему жить. Здесь ему было бы неплохо. Я бы позаботился о нем. Если бы он захотел получить высшее образование, я послал бы его в Париж.
Между тем начали сходиться гости нашего нового знакомого. Среди них — офицеры, директор лицея, инспектор, какие-то важные чиновники, не знаю кто еще, потому что мы в этом смешении лиц, постоянно знакомясь, не успевали запоминать званий и имен. Видимо, это была местная элита, потому что, как мы позднее узнали, ветеринар был секретарем ОТН в Сокоде, человеком уважаемым и с перспективой. Сдвинули несколько столов, а хозяин то и дело бегал за пивом. Главной фигурой в этом обществе был ветеринар, в некоторой степени соотечественник. Наше присутствие, конечно, определило направление и тему беседы. Началось, насколько мне не изменяет память, с пива.
— Наше пиво, — объяснил ветеринар и секретарь ОТН, — готовится по немецкому рецепту, но оно несколько хуже оригинала, их пиво, — он показал на нас, — лучше немецкого.
— О! — раздалось из всех уст.
Ветеринар подошел к карте мира на стене, минуту водил пальцем по Европе, прежде чем его указательный палец остановился на нашей небольшой розовой полоске, и воскликнул:
— Видите? Это здесь! Рядом с Германией!
И снова раздалось всеобщее «О!» — проявление уважения, одобрения и удивления, как будто это наша заслуга, что Чехословакия граничит с Германией. Присутствовавшие, конечно, не представляли, сколько страданий принесло это соседство нашим народам в давние и совсем недавние времена.
— Это очень красивая страна, — продолжал он, — говорят даже, что это одна из самых красивых стран Европы, и в этом есть доля истины. А памятников… сколько их!
Он пытался описать Прагу, но чувствовал, что говорит не то, и наконец произнес:
— Мосты через Влтаву — это как мосты через Сену, а собор св. Вита — это нечто вроде Нотр-Дам, тоже готика.
И снова раздалось многозначительное «О!»
Когда хозяин принес в стакане лед, это еще более вдохновило оратора. Он схватил двумя пальцами кусочек льда и сказал: