Танцы на ходулях продолжаются бесконечно. Впрочем, весьма скудный репертуар уже давно исчерпан, и публика начинает понемногу расходиться.
— Это все, что хотел показать джумбе?
— Да, — отвечает его секретарь. — Разве было не смешно?
— А где же обещанные маски?
— Других масок, кроме тех, что вы видели, нет.
— Так зачем же было обещать?
— Я не знаю. Джумбе уехал в Невалу и ничего мне не сказал.
Мною овладевает полное отчаяние. Я уже готов отказаться от своей затеи, как вдруг в голову мне приходит мысль, за которую я хватаюсь, как утопающий за соломинку. Решительным жестом я подзываю к себе полицейского и говорю ему:
— Послушай, аскари (солдат), твой джумбе обманул меня. Он многое пообещал и ничего не исполнил. Ты звал меня сюда, но я пришел напрасно. Вы оба виноваты в том, что я зря потратил столько времени. Я буду жаловаться комиссару. Ты наверняка потеряешь место и будешь строго наказан. Тебя может спасти только расторопность. До наступления вечера ты должен разыскать хорошую маску и доставить ее в миссию. Если ты сделаешь это, я прощу тебя. Можешь идти. Я буду ждать до двенадцати ночи.
Пока я говорил, полицейский стоял передо мной навытяжку и время от времени подносил руку к фуражке. Он был растерян и испуган.
— Но если таких масок, как хочет бвана мкубва, здесь действительно нет? Их делают только мавя[9], что живут за рекой Рувумой.
— Так ты говоришь они делают маски? Раз ты видел их здесь, значит, должен раздобыть для меня хотя бы одну. Я заплачу тебе, но помни, если не достанешь маски тебе придется плохо. Тебя прогонят отсюда вместе с твоим нерадивым джумбе.
В миссию я возвращаюсь злой и раздраженный. Столько дней потрачено впустую! Хорошо еще, что я не провел все это время в бесплодном ожидании, а выбрался в Лугобу. Но как этот проходимец джумбе надул меня!
Иду я, конечно, не один. За мной тянется целый хвост детворы. Широкая, красная от глины дорога врезается в пологий скат противоположного берега пересохшей реки. Она высохла еще два месяца назад. Но вдоль речного русла, в наиболее низко расположенных его участках, толпятся женщины с кувшинами и выдолбленными тыквами. Они копают глубокие ямы, которые за ночь наполняются мутной грунтовой водой. Уже потом, в хижине, она отстаивается в специальных мелкопористых горшках. Поверхность этих горшков благодаря постоянному испарению воды автоматически охлаждается. Таким образом они выполняют функцию не только сосудов для хранения воды, но и…холодильников.
Сколько своеобразной прелести заключено в этих караванах женщин, беспрерывно движущихся по африканским тропам с сосудами различной формы на головах! Они идут степенно и плавно. Казалось бы, что, скованные наличием неустойчивого груза, они не в состоянии обернуться назад, но, вопреки всем представлениям, они даже наклоняются, чтобы проводить глазами заинтересовавшего их прохожего. По крайней мере будет о чем рассказать по возвращении домой.