Профессор Маринчич рассказал, что в 1966–1970 годах около шести миллионов долларов на содержание университета было предоставлено Турцией, а полтора миллиона долларов — ЮНЕСКО и некоторыми другими органами ООН. Различные суммы поступили также от НАТО, СЕНТО, от ряда стран, например ФРГ, Голландии, и от некоторых специальных фондов, таких, как Фонд Фулбрайта, Фонд Форда и др. Доля Турции в содержании университета постоянно растет, и он становится все более «турецким». Это видно и из соотношения числа турецких и иностранных студентов: на иностранцев приходится лишь 10 процентов.
Стремление находящихся под эгидой США военных блоков и частных капиталистических фондов подкармливать университет объяснимо: они хотели бы контролировать процесс подготовки кадров интеллигенции для столь интересующего их региона. Однако сложилось парадоксальное положение. Университет, получающий существенную финансовую дотацию с Запада, стал оплотом левой молодежи и местом интенсивных антиамериканских выступлений. Преподаватели, с которыми я беседовал, утверждали, что подавляющее большинство студентов (по их словам, 90–95 процентов) — левые. Правда, и здесь сталкиваются самые различные левые течения. На стенах в студенческом общежитии — портреты Маркса, Че Гевары, Мао Цзэдуна. Многие студенты имеют оружие.
Между тем близилось время начала занятий, а студентов, направляющихся в аудитории, что-то не было видно. Но наконец они появились — у студенческого общежития, расположенного в некотором отдалении от остальных зданий, показалась большая колонна демонстрантов. Впереди несли огромный турецкий флаг, за ним — транспаранты с надписями. Количество участников шествия составляло две-три тысячи человек. Ясно было, что демонстрация подготовлена заранее.
Колонна студентов медленно двигалась к ректорату. Полицейские засуетились. У ректората участники демонстрации начали громко скандировать: «Долой жандармов!», «Университету — самоуправление!», «Долой американцев!». Часть демонстрантов вошла в здание, где начался митинг. Тем временем прибыли машины с полицией. Полицейские плотным кордоном окружили административный корпус, блокировали территорию университета.
Со второго этажа ректората было слышно, как выступавшие на митинге ораторы требовали удаления из университета полиции. Эти требования встречались возгласами одобрения. Стоя у окна, я наблюдал, как студенты взрывали бомбы, дым от которых стлался по земле, и разряжали в воздух свои пистолеты. Как-то трудно было поверить, что у студентов настоящее оружие; казалось, что детские хлопушки и пугачи. Однако мои собеседники — преподаватели университета — рассеяли мои сомнения, сказав, что студенты пользуются боевым оружием и боевыми патронами, и посоветовали отойти от окна.