— Ах ты сволочь! — сбил он с ног беглеца.
Распластавшись на земле, мужчина в ожидании удара закрыл голову руками.
— Я… я не хотел, честное слово! Это Эдик! — истерично запричитал Черненко. — Только маме не говорите: это ее убьет!
— Что ж ты, Вася, таким гадом оказался? Мы ж с тобой в одной команде в волейбол резались! Я же тебя другом считал! — подбежавший Елисеев занес было кулак над лежащим телом, но передумал, со злостью сплюнул на землю.
— Что там? — Зиновьев пнул ногой валявшуюся рядом сумку.
— Вещи из тренажерки… Я не хотел!
— Не визжи! — Саша поднял сумку, заглянул внутрь. — Мелочный ты, Черненко! Жалко было тряпье бросить? Смотришь, и убежал бы.
— Я вам всё расскажу! Только маме не говорите… Мне приказали…
— Кто?
— Эдик! С ним еще один был, он главный. Я его не знаю. Я все расскажу!
— Куда ты денешься!.. Веди его к машине.
Проследив, как Елисеев заломил руку Черненко за спину Зиновьев подхватил сумку, достал телефон.
— Все в порядке, Андрей Леонидович! Взяли. Мамкин сынок какой-то оказался…
— Прибыли, — въехав в открытые больничные ворота, известил водитель.
На крыльце их встречал Заяц с санитарами.
— Эк тебя угораздило! — присвистнул он, окинув взглядом ногу с закатанной штаниной. — Что там за полосу препятствий Ладышев придумал? Так я и поверил, что ты по собственной воле на забор полез! Хорошо Иваныч, добрая душа, не отказал, доставил!
— Спасибо! — проезжая на каталке мимо открытой двери скорой, поблагодарил Поляченко водителя, возившегося с устройством на лобовом стекле. — Это у вас регистратор? — приподнялся он на локте. — Они на всех машинах скорой стоят?
— Почти, — пожал плечами Иваныч. — Водилы сами ставят. Так, на всякий случай…
Зазвонил телефон.
— Взяли? Молодцы!.. Веди его к Ладышеву… — Поляченко знаком остановил санитаров. — Да, прямо к нему. И еще разыщи скорую, которая приезжала ночью. У них должен стоять регистратор!.. Да, ты правильно все понял!.. Вот теперь можно и к доктору, — посмотрел он на Зайца.
— Андрей Степанович, вы там гляньте, может, у него кроме ноги и голова пострадала? — шутливо покрутил пальцем у виска водитель. — То везите, то разворачивайте! Регистратор зачем-то понадобился…
— Проверим, Иваныч. На рентген его, — распорядился Заяц…
Валерия проснулась в липком поту — повторился старый ночной кошмар, с которым, казалось, распрощалась после переезда на съемную квартиру: подвал, полотняный мешок на голове, связанные руки и вызывающий ужас хладнокровный мужской голос…
Почти так и было четыре года назад, когда однажды вечером она плелась домой из ближайшего магазина с бутылкой конька в сумочке. Дальше как в боевике: рядом тормознула машина, выскочившие люди зажали ей рот, впихнули в салон, надели на голову мешок, связали руки. Бросили в какой-то подвал, где она, трясясь от страха и холода, потеряв счет времени, пыталась понять: зачем, для чего, кому на сей раз она перешла дорогу? С работы выгнали, с новым трудоустройством не получалось: отказывали, едва услышав фамилию. Сводили старые счеты? Может быть — святошей в отношениях с людьми она никогда не была. И бывшие коллеги могли зуб точить, и пациенты, с которыми далеко не всегда церемонилась…