Преподавать на таких курсах нелегко. Возраст и образовательная подготовка слушателей весьма различны. Некоторые из них окончили только несколько классов начальной сельской школы, другие проучились недолго в средней школе, и только один учился год в колледже. Мыслительные процессы моих учащихся находятся на самых различных ступенях развития, и они всегда слушают меня, сосредоточенно насупившись. Это неизбежно. Они прибыли сюда в ответ на призыв, обращенный ко всем районным комитетам, направить на курсы кандидатов, подающих наибольшие надежды.
Сложен учебный план курсов, как сложны и все фазы борьбы: история Филиппин, с особым вниманием к многочисленным революционным выступлениям, направленным на завоевание свободы; политическая экономия, с акцентом на взаимоотношения в колониях и на эксплуатацию крестьян помещиками; государственное устройство и как правящие круги используют государственный аппарат, чтобы сохранить свою власть; вопросы стратегии и тактики; пролетарская этика: правильное поведение людей, участвующих в революционной борьбе; национально-освободительное движение: как его организовать и развивать.
Все это представляет для преподавателя не меньше трудностей, чем для учащихся. Изложение всех вопросов приходится упрощать, низводя его до уровня понимания каждого. Как объяснить, например, теорию прибавочной стоимости неграмотному крестьянину? Я расхаживаю взад и вперед по утрамбованному земляному полу и рисую на «доске» одну пояснительную схему за другой. Если одна из них неясна кому-либо, приходится рисовать другую.
В страну вторглись иноземцы, они лишили ее собственной культуры, истории и даже самого языка, привив народу чуждый ему иностранный язык, обучив его чужеземной истории с чужеземными героями, водрузив чуждый ему иноземный флаг. В довершение всего прибывшие представители колониальной церкви затуманили ум народа чужеземными предрассудками. И вот теперь мы срываем шоры с его глаз, чтобы он мог открытым взором взглянуть па свою страну.
Под лиственной кровлей веет ветер, приносящий теплое дыхание леса. Свежий, очистительный ветер!
В лагерь пришли два человека из близлежащей продовольственной базы. Они несут на жерди убитого кабана. Свисает свирепо оскаленная голова, а изогнутые, окровавленные клыки дергаются в такт подпрыгивающей походке носильщиков. Оба худощавы, жилисты, одеты в короткие, до колен, брюки и полинялые рубашки; кожа у них шероховатая, словно поверхность темного дерева «нарра»[19], растущего вокруг. Носильщики подходят к нашему бараку, нагибаются под его кровлей, чтобы заглянуть внутрь. Они улыбаются, их губы окрашены в красный цвет от жевания бетеля