– Дарья Леонидовна, это Таня из «Уюта». Гости хотели бы девочек пригласить.
И вскоре помещение наводняли длинноногие красотки с яркими улыбками и струящимися по спинам шелковистыми волосами. Они ворковали с клиентами, без стыда забирались к ним на колени, расхаживали по сауне, покачивая голыми грудями, выпивали, исчезали в отдельных кабинетах. Таня же молча прислуживала, а после сгребала запачканные простыни и использованные презервативы.
Ночные гостьи Таню жалели и часто спрашивали сочувственно:
– Ну чего ты корячишься с этими тряпками? Рожа у тебя вполне, фигура тоже. Ноги, задница – все на месте. Ну, сиськи маловаты немного, но это вставить можно. Хочешь, мы тебя с Дашкой сведем?
Таня отнекивалась, те же пожимали плечами:
– Дура! Самой не надоело убиваться тут за гроши? А могла бы легкие деньги иметь. Подумаешь, обслужила, постонала – и готово.
Таня давно не вспоминала предавшего ее Сережу. Но одна мысль о том, что ее коснется посторонний мужчина – вот так, без любви, без малейшей симпатии, просто за деньги, – вызывала у нее отвращение. Нет уж, лучше скрести полы и подавать гостям посуду и полотенца.
В первый раз увидев, как Жженый тащит на колени веснушчатую девицу с пышной рыжей гривой, Таня не знала, куда девать глаза. И через пару дней встретившись с Иркой, ломала голову, рассказать ли подруге об измене или молчать. Но вскоре Ирка сама развеяла ее сомнения:
– Ну чего ты так на меня смотришь? – фыркнула она наконец. – Что, видела, как Жженый кого-то трахнул?
Таня вспыхнула.
– С чего ты взяла?
– Ой, да пошла ты, последняя девственница города Москвы. Да у тебя ж все на лбу написано.
– Я не знаю, может быть… Может быть, я не так поняла… – смешалась Таня.
– Да конечно, – хмыкнула Ирка. – Слушай, Тань, поверь, мне совершенно по барабану, кому он там присовывает. Это, ну… Считай, производственная необходимость, а то пацаны не то подумают. Главное, что живет он со мной и бабло дает мне, а не этим курвам, понятно тебе?
– Понятно, – пожала плечами Таня.
Хотя на самом деле понятно ей не было. Она представить себе не могла, как бы себя чувствовала на месте Ирки.
Порой, правда, у Тани закрадывалось сомнение, что и та не так уж спокойно реагирует на загулы Жженого. Они прожили в Москве уже около года, когда Ирка внезапно заговорила о том, чтобы найти собственный, не связанный с Жженым, источник дохода.
Как-то раз, когда Таня зашла к ней, подруга, несмотря на жаркий летний день, встретила ее в длинной норковой шубе.
– Видала, какая вещь? – подмигнула она Тане и, раскинув руки, закрутилась перед ней.