Отар был человеком взрывным, жестоким, властным, с самодурскими замашками, но в целом отходчивым. И когда Тане удавалось сгладить неминуемые конфликты с его детьми, обращался с ней более или менее ласково и дарил деньги. Все их Таня методично прятала в косметичку к своим сокровищам. У нее созрел уже план – как только она накопит достаточную сумму, и документы будут готовы, пойдет в медицинское училище, закончит образование. Тогда она сможет стать здесь самостоятельной, и ни Отар, ни его домочадцы не будут больше иметь над ней власти. Таня уже представляла себе, сколько могут стоить услуги, которые она оказывает Отару совершенно бесплатно. Сиделке с медицинским образованием он вынужден был бы платить 20–25 долларов в день. На эти деньги она вполне могла бы существовать, пусть небогато, но независимо. Постепенно она осваивалась в новой для нее стране, начинала чувствовать себя увереннее. И перспектива закончить образование и жить одной, ни от кого не завися, начинала казаться вовсе не страшной, а наоборот, чрезвычайно заманчивой.
Но для того, чтобы осуществить этот план, нужно было выучить турецкий, и Таня исправно ходила на курсы, открытые при посольстве. Отар, правда, ворчал, что она отнимает время от семьи, его дети и мать каждый раз перед Таниным уходом словно нарочно пытались завалить ее новыми поручениями, но тут она была непреклонна. Без знания языка ей в Турции рассчитывать было не на что.
Что же касается случая разузнать про Асю, вскоре он Тане представился. Как-то вечером она услышала, как Отар разговаривает по телефону – по-русски, изредка вставляя турецкие выражения. Показалось, будто он назвал человека, с которым говорил, «Тофик-джан», и Таня, протиравшая пыль в комнате, замерла с метелкой в руке.
– На сапоги нужен материал, есть заказ, – говорил Отар. – И еще кое-что. Сейчас, назову тебе параметры.
Он поднялся и зашелестел бумагами на столе. Таня стояла к нему спиной и наблюдала за отражением мужа, двигавшимся в стеклянной дверце книжного шкафа. Отар что-то продиктовал в трубку, посмеялся со своим собеседником, затем закончил разговор и убрал мобильный телефон в карман.
Весь вечер Таня терпеливо ждала возможности завладеть аппаратом. Представилась та лишь тогда, когда Отар отправился в душ. Тогда она, метнувшись к стулу, просунула руку в карман висевшего на нем пиджака, уже прикоснулась пальцами к корпусу мобильного, и тут из своей комнаты заголосила Мери:
– Таня! Таня, воды! Я пить хочу!
Сделав над собой усилие, Таня выкрикнула в ответ ровным голосом: