Никто из легендарных мудрецов, свами и йогов не стал учителем Йогананды. Сердце его не нуждалось в подсказке, чтобы мгновенно узнать своего гуру. Встреча состоялась при совершенно фантастических обстоятельствах в Варанаси, хотя оба жили в Калькутте. Величием своего примера Юктешвар Гири научил Йогананду критериям истинного Человека. Именно он послужил прототипом святого, описанного в таинственной книге «Тибетская йога и тайные учения», которая популярна в кругах читателей, увлекающихся загадочными и необычными явлениями. Юктешвар Гири был учеником Лахири Махасайя, который обладал сверхъестественными способностями, но жил в миру, как простой человек, был женат, имел детей и выполнял свою главную миссию — нес окружающим учение крияйогу и всей жизнью доказывал: обычный человек может достичь освобождения, если будет следовать по праведному пути.
Когда йогананда отрекся от уз материального мира и получил титул «свами», он посвятил себя просветительской деятельности. Первая группа его учеников состояла лишь из нескольких мальчиков. Позднее им были основаны школы не только в родной Бенгалии, но и в других провинциях. Они существуют и в наши дни под эгидой общества «Йогода Сатсанга», основателем которого тоже был Йогананда.
Мы стояли перед входом в его первую школу. Взволнованный Мукерджи сделал несколько шагов к арке, оглянулся и нервным шепотом пригласил нас войти в родную школу, где учился в детстве.
— Тут прошли самые счастливые годы моей жизни, — его голос дрожал, а по щекам текли слезы.
Игравшие в парке ученики (они были одеты в голубую форму) обратили на нас внимание. Статный пожилой человек напряженно всматривался в Мукерджи. Вот его глаза радостно засветились, и он двинулся навстречу бывшему ученику. Этот худощавый, не по годам подвижный человек оказался директором школы. Показалось странным, что он одет в обычные дхоти и курту, а не в оранжевое одеяние. Мукерджи склонился в приветствии «снимаю прах с ваших ног». Директор поднял его и, строго глядя прямо в глаза, принялся расспрашивать, как он живет, где работает, как оказался в Ранчи. Потом настал черед самого главного вопроса, которого боялся Мукерджи, для ответа на который ему потребовалось наше присутствие:
— Почему столько лет ты не был в родной школе?
И тут нам стала понятна его готовность поехать в неинтересную командировку в МЕКОН, где нас ожидали бесконечные переговоры. Вот откуда то волнение, с которым он не мог справиться, и просьба сопровождать его, как выяснилось, для моральной поддержки. Строгость директора была нарочитой, ответы Мукерджи его явно не интересовали, и он был рад видеть ученика, тем более с гостями.