Владельцами «Фаэрлона» были супруги Смит. Правда, хозяйку редко кто из постоянных гостей называл официально «миссис Смит», в основном — «мадам». Веселая, энергичная женщина, сумевшая сохранить эти качества в жестоком калькуттском климате (это не всегда удается европейцам, долго живущим в Индии), принадлежала к большой армянской общине, которая давно обосновалась в Калькутте. Много лет назад она вышла замуж за англичанина. Мистер Смит занимал ответственный пост в компании, обеспечивающей электроснабжение города. Потом эта компания стала совместным англо-индийским предприятием и в 70-е годы, значительно позднее других частных фирм, вместе с трамвайной компанией перешла под государственный контроль.
Трудно сказать, как этот переход отразился на движении трамваев, но электроснабжение города резко ухудшилось. Об этом писали все калькуттские газеты, да и мы сами испытали, что это значит — отключенные в жару кондиционеры, прерванный сеанс в кинотеатре, погруженные в темноту кварталы города. Менялись часы работы предприятии, магазинов, закрывались киностудии и фотоателье, ведь без электричества нельзя ни отснять, ни проявить пленку, а крупные промышленники, такие, как Бирла, переносили свои предприятия на западное побережье страны.
Когда электрокомпания перешла под контроль правительства штата и министерства энергетики, мистер Смит подал в отставку и стал больше времени уделять гостинице, хотя было время, когда хозяева даже подумывали, не продать ли ее и уехать к дочери в Англию. Правда, это было до начала туристического бума в Индии. Хозяйка жаловалась, что содержать гостиницу становится все труднее, цены растут, все больше надо платить прислуге. Да и мистер Смит часто поговаривал, что «пора собираться домой». Месяца три они пожили в Англии и вернулись назад, твердо решив не продавать гостиницу и из Индии не уезжать. Как-то вечером, сидя с хозяином на веранде, мы поинтересовались, что послужило причиной такого решения:
— Дороговизна, девальвация, хулиганство, да и вообще жизнь в Англии уже не та, что была раньше, — сказал Смит.
Так они и остались в Калькутте, компенсируя местную дороговизну периодическим повышением стоимости номеров. Но раз в году мистер Смит обязательно ездил «домой», в Англию, обновлял гардероб, который обычно состоял из рубашек и брюк светлых тонов. Хозяйка гостиницы изредка навещала свою вторую дочь, жившую в Гонконге, а однажды побывала у родственников в Армении.
Жизнь в «Фаэрлоне» шла обычным чередом. Рано утром хозяева отправляли повара с кем-то из прислуги на «Нью Маркет» за продуктами. После завтрака, когда гости расходились по своим делам, хозяева завтракали на втором этаже в своем люксе под номером 1. Потом мистер Смит садился в светло-серый «Амбассадор» и, прихватив двух белых болонок, отправлялся по делам, чаще всего в клуб на Парк стрит. Удивительно, но за долгие годы жизни в Индии он нисколько не загорел — его лицо всегда было бледно-розовым. Хозяйка спускалась вниз — на ней лежала вся работа по управлению гостиницей. По существу, она была менеджером, контролировала прислугу, знала, не заглядывая в журнал, кто в каком номере живет, какая комната свободна, день отъезда постояльцев, принимала оплату за проживание. Клиенты у супругов Смит были постоянные, в основном англичане или другие европейцы. Хотя индийцы любят путешествовать, они были довольно редкими гостями «Фаэрлона».