Открыла хозяйка. В торжественном платье и фартуке. Через отворенную в комнату дверь был виден праздничный стол с гостями. Пахло пирогами, винегретом, солениями.
- Еще гость, - приветливо произнесла председатель, вглядываясь близорукими глазами в Глеба. И, узнав, обрадовалась. - А, сынок Семена Матвеевича!.. Ну, с праздником! Проходите...
- С праздником, - машинально ответил Глеб и поспешно сказал: Понимаете, отец... В общем...
- Ну, что отец? - нетерпеливо произнесла хозяйка.
- Утонул, - выдохнул Глеб.
- Как? - вырвалось у женщины. - Где?
- На озере... В машине... Под лед.
- Постой, постой, - властно приказала хозяйка, - зайди-ка. - А в комнату, где загремела музыка, крикнула: - Тише там!
Глеб зашел в сени, сбивчиво рассказал о случившемся.
- По озеру? На машине?! - всплеснула руками председатель исполкома. Как же так? Ведь там лед вырубают для совхозного холодильника и частных погребов!.. Он же сам место указал... Как же это?!
Из комнаты вышел встревоженный мужчина.
- Ты чего, Егоровна, шумишь? - спросил он.
- Ой, горе, горе! - заплакала Надежда Егоровна. - Семен Матвеевич в прорубь угодил! - Забыв снять фартук, она накинула шубу, вязаный платок и толкнула входную дверь, бросив на ходу: - Не ждите меня, Кузьма...
Здание исполкома находилось через два дома. Там Надежда Егоровна засела за телефон.
А в это время Вербицкий с дочерью нерешительно топтались у входа в ярцевский особняк. Тяжкое бремя выпало на их долю - сообщить Злате Леонидовне о смерти мужа. Какие слова найти, как подготовить?..
Наконец решились, вошли.
Их встретил запах ванили, корицы, жарившегося в духовке мяса с чесноком и специями.
- Ну, молодцы! - бросилась навстречу хозяйка в длинном сверкающем платье с люрексом, с красивой высокой прической. - Я уж боялась, что опоздаете... Думала...
Она осеклась, переведя взгляд с Вики на ее отца, затем на открытую дверь.
Вербицкие молчали.
- Что?.. Что случилось? - спросила Злата Леонидовна. - Говорите же! Ну!
Девушка не выдержала. Зарыдав, она чуть ли не упала на руки Злате Леонидовне. Та, не сводя расширенных глаз с Николая Николаевича, прохрипела:
- Где Семен?
- Беда, Злата... - выдавил наконец из себя Вербицкий. - Мужайся... Семен там, на озере... Словом, погиб... Глеб поднимает людей.
У Ярцевой задрожали губы, изо рта вырвался какой-то клекот. Она стала оседать. Николай Николаевич едва успел подхватить ее. Вместе с дочерью он втащил впавшую в беспамятство женщину в комнату и уложил на диван рядом со сказочно убранной елкой и праздничным столом, заставленным всевозможными яствами, бутылками шампанского и белоснежными конусами накрахмаленных салфеток у каждого прибора.