Летели назад выхваченные светом фар стволы деревьев, машину то и дело заносило на поворотах, но Глеб не сбавлял скорость. Разболелась голова. Он вдруг вспомнил разговор о тулупах, древнегреческой трагедии.
"Накликал-таки я беду, - подумал он. - Вот и сыграли трагедию. По-русски".
- Мы куда? - донесся с заднего сиденья хриплый слабый голос Вербицкого.
- В совхозную контору. Надо же сообщить!.. В милицию, "скорую"...
Николай Николаевич промычал что-то нечленораздельное.
"Лада" выскочила на главную улицу поселка. Во всех домах светились окна, играли разноцветными огнями елки. Но особенно нарядно выглядела площадь перед дирекцией совхоза. На здании мерцали огромные буквы "С наступающим Новым годом!". Высокая лесная красавица сверкала игрушками и золотой канителью. На ней вспыхивали, пробегая от низа до верха, зеленые, красные, синие и желтые огни. Вокруг елки веселилась молодежь. Было много ряженых. Из невидимого репродуктора гремела зажигательная музыка.
Глеб остановился, заглушил мотор, открыл дверцу и опустил на землю ногу.
- Ты скоро? - жалобным голосом спросил Вербицкий.
- Не знаю, - сказал Глеб, потому что действительно сам пока не знал, к кому идти, кого искать, и попросил: - Николай Николаевич, до батиного дома сто метров... Вы идите с Викой... Скажите Злате Леонидовне... А я... Словом, как только сделаю все, что надо, приеду.
- Хорошо, хорошо, - согласился Вербицкий.
- Найдете? - обратился Глеб к Вике, не очень полагаясь на ее хмельного отца.
Девушка закивала. Покинули машину все, включая Дика. Вербицкие с собакой направились в переулок, а Глеб пошел сквозь веселящийся хоровод сельчан, вспомнив, что рядом с дирекцией живет председатель исполкома сельского Совета. Они с отцом как-то заходили к ней. Властная пожилая женщина с орденской планкой на платье. Звали председателя Надеждой, а отчество Глеб не запомнил.
Кто-то выстрелил в него из хлопушки, обсыпав разноцветным конфетти. Глядя на радостные, раскрасневшиеся лица, Глеб вдруг отчетливо представил себе безжизненное тело отца там, на дне холодного озера. Ему нестерпимо захотелось куда-то убежать, спрятаться, как он делал это в детстве, столкнувшись с какой-нибудь бедой.
Девушка в маске лукавой лисички схватила его за руку, крутанула в танце. Глеб вырвался и побежал.
"Какой-то кошмар!" - мелькнуло у него в раскалывающейся от боли голове.
Он завернул за угол здания дирекции, торкнулся в знакомую калитку. Она была не заперта. Большой сруб с узорчатыми наличниками и коньком на крыше тоже горел всеми окнами. Глеб поднялся на крыльцо, постучал в двери.