Главной стратегической партнершей в достижении этих целей для США должна была стать Англия. Хаус указывал: “Если не обсуждать условий мира с другими союзными державами, то наша страна и Англия окажутся в состоянии диктовать условия”. Но альянс предполагался заведомо нечестным. Он требовался, чтобы вместе подорвать силы России, ограничить интересы Франции, Италии, Японии. Однако при этом американцы готовились исподтишка подложить свинью и англичанам.
Ну а в итоге всех усилий виделось — “надо построить новую мировую систему”. С образованием “мирового правительства”, где будет лидировать Америка. Сделать это предполагалось пропагандой “демократических ценностей”. Поставить их во главу угла, провозгласить самодовлеющей величиной, приоритетом всей международной политики. Благоприятные условия для подобной пропаганды создавала катастрофа мировой войны, колоссальные жертвы. Эти бедствия объяснялись агрессивностью “абсолютизма”, недостаточной “демократией” европейских держав. И утверждение “подлинной демократии” объявлялось единственным средством предотвратить подобные катастрофы в будущем. А США в таком случае выдвигались на роль мирового учителя демократии — и мирового арбитра. Они получили бы право влезать во внутренние дела других государств, оценивать и определять, какое из них в достаточной степени “демократично”, а какое недостаточно. Читай — опасно для мирового сообщества со всеми вытекающими последствиями (еще раз напомним — эти проекты разрабатывались не в 1990-х, а в годы Первой мировой войны). И Хаус убеждал Вильсона: “Мы должны употребить все влияние нашей страны для выполнения этого плана”.
Что же касается России, то она, выйдя из войны, выбывала и из числа победителей. И ее саму можно было пустить в раздел вместе с побежденными. Задолго до небезызвестного Збигнева Бжезинского Хаус писал: “Остальной мир будет жить более спокойно, если вместо огромной России в мире будут четыре России. Одна — Сибирь, а остальные — поделенная Европейская часть страны” [6]. При этом на осколки России следовало “распространять нашу финансовую, промышленную и моральную поддержку по всем мыслимым направлениям”, и они превращались в сырьевые придатки и рынки сбыта США.
Кстати, Манделу Хаусу очень не нравилось и русское Православие. А поскольку Вильсон, как отмечалось выше, был фанатичным протестантом, “серый кардинал” вполне находил у него понимание, убеждая президента, что эта вера “слишком ортодоксальна”, поэтому русские вообще не являются “настоящими христианами”. В общем, для интеграции России в “новую мировую систему” Православие считалось желательным тоже разрушить и заменить религией “наподобие протестантских” [6].