Но самым тревожным было горячее пламя желания.
Ксавье поцеловал ее. И Джордан хотела, чтобы он сделал это снова.
Ксав в раздражении потирал переносицу и проклинал себя сотый раз с тех пор, как они вернулись на виллу. Он не должен был целовать Джордан так, как он это сделал, со злостью и высокомерием, принуждением.
И все же он бы солгал, если бы сказал, что не наслаждался каждой чертовой секундой этого невероятно сладостного поцелуя.
Джордан тоже все нравилось. Он был в этом уверен. И его тело заныло в предвкушении большего. Он желал того, чего не должен был желать.
Наконец Ксавье закрыл ноутбук и встал из-за своего стола.
Он больше часа смотрел на одни и те же столбцы и строки цифр. Очевидно, работа не могла отвлечь его внимание.
Дело было не только в поцелуе, который проигрывался бесконечно в его сознании последние несколько часов. Это касалось всего, что случилось сегодня. Деревня. Семейство Гонсалес. Рассказы о Камиле Санчес, которые он слушал за обедом…
Жестокие, непростительные вещи, которые он сказал Джордан в машине после этого, и теперь о них сожалеет.
Размышляя о случившемся и о своей жизни, он обнаружил, что прогуливается по каменной террасе за углом виллы, где расположен бассейн. Он приблизился к воде и замер, осознав слишком поздно свою ошибку. В его бассейне плавала Джордан.
Он повернулся, чтобы уйти.
- Ксавье! - Ее мягкий голос пронзал его изнутри, словно нежная и трепетная песня сирены, сладкая и соблазнительная. - Не мог бы ты передать мне полотенце, пожалуйста?
Проклятие. Еще немного, и эта женщина начнет помыкать им.
Ксавье обернулся, увидел пушистое белое полотенце на лежаке рядом с собой. Он даже вытянул руку с полотенцем, чтобы не подходить слишком близко. Но Джордан не взяла его сразу, вместо этого подняла руки и скрутила волосы жгутом, чтобы выжать воду.
Он пытался смотреть куда угодно, только не на нее, но это было невозможно. Особенно сложно было сосредоточиться в тот момент, когда он поймал волнение дерзких грудей и алых сосков под влажной лайкрой ее малинового бикини.
- Ради бога, Джордан. - Он отвернулся, но прежде позволил-таки себе оглядеть ее с головы до ног. - Возьми чертово полотенце.
Ее глаза расширились. Она выхватила у него полотенце и обернула вокруг себя.
- У тебя было четыре часа, чтобы остыть и прийти в себя, - пробормотала она. - Только не говори, что ты все еще злишься.
Злишься? Ксавье подавил смех. Скорее он глубоко сексуально неудовлетворен. Это был новый, незнакомый для него вид персонального наказания.
Он просто никогда не терял голову. Его поведение должно было быть безупречным. Всегда были такие, как Гектор и Диего, наблюдающие и ждущие, когда он облажается.