Ее раздражало все это так же сильно, как и его. Очень хорошо. Поделом ей.
Раньше он умер бы за Кейт О'Коннор. Без секундного колебания и без единого сомнения. Когда-то она значила для него все. Теперь ему нужно было остерегаться ее власти над собой.
Но влечение было как никогда сильным — Никос не мог этого отрицать.
Сделав глоток шампанского, он поставил бокал и отодвинул его.
Никос хотел быть с ней не здесь, не в зале, полном пьяных бизнесменов, которых развлекали едва одетые танцоры. Он хотел побыть где-нибудь наедине.
Нарастающее желание заставило его сменить позу, поправить брюки, прежде чем он позволил своим глазам снова скользнуть в ее направлении. Кейт сидела прямо и смотрела вперед, сложив руки на коленях. Когда стихли последние звуки канкана, она снова вежливо похлопала. Она не могла дождаться конца — это было очевидно. Он видел, как она наклонилась, чтобы поднять сумочку, и, когда она выпрямилась, их взгляды встретились. Эти прекрасные зеленые глаза… На мгновение он уловил в них уязвимость — своего рода потерянную беспомощность, которая угрожала прорезать его твердую решимость. Но через секунду она исчезла, сменившись знакомым теперь взглядом надменного презрения. Взгляд, говорящий о том, что она терпит его только потому, что должна, и даже в этом случае — в течение минимально возможного количества времени.
Казалось, она бросает ему вызов.
Прохладный ночной воздух окутал их и принес долгожданное облегчение после удушающей атмосферы клуба.
— Может, прогуляемся? — махнул он рукой в сторону тротуара.
— Если хочешь.
Кейт вдохнула парижский ночной воздух.
Этот город был таким шумным и веселым, что не влюбиться в него было невозможно.
Повернув за угол, они вышли на площадь, заполненную художниками. Никос замедлил шаг.
— Монмартр славится своими художниками, — указал он на высокие здания вокруг них. — Ренуар, Ван Гог, Пикассо — все они в какой-то момент своей карьеры жили и работали здесь.
Кейт проследила за его взглядом. Она довольно хорошо разбиралась в истории искусства, так что уже знала это, но как чудесно было думать, что эти гении, картинами которых она восхищалась в галереях, действительно были здесь — может быть, даже стояли в том же самом месте.
— Хотя я не уверен, что эти ребята принадлежат к тем гениям.
— Может быть, и нет. — Кейт тихо засмеялась. — Но они должны зарабатывать на жизнь, как и все мы, и если они так поступают, то я им завидую.
— Правда? — Никос повернул ее к себе, чтобы увидеть ее лицо. — Ты хочешь сказать, что откажешься от своей конфетной империи в пользу палитры художника?