Касси сглотнула, и ее ярость сменилась паникой:
— Что ты имеешь в виду? — У нее было ужасное ощущение, что она уже знает ответ.
Он не шутил, ожидая, что она приготовит ему ужин.
Горячий домашний ужин.
Люк остановился и посмотрел на нее сверху вниз.
— Что еще ты умеешь делать, кроме доисторических сэндвичей?
Касси хотелось признаться, что она не умеет готовить, но она не желала выглядеть жалкой. Ну, она может сделать тосты с фасолью, яичницу и разогреть готовый суп из консервной банки. И была совершенно уверена, что до Люка ей далеко, потому что он работал поваром в закусочной еще подростком.
По правде говоря, Касси не было оправдания. Ей уже давно следовало научиться готовить для себя. Но она избегала любых попыток. Дело в том, что она ненавидела быть на кухне и заниматься домашними делами, потому что это напоминало ей тот день, когда отец предал ее.
Хотя это вряд ли назовешь предательством. Скорее, это было безразличие. Ведь даже предательство требует некоторых эмоциональных усилий. А Олдосу Джеймсу было настолько наплевать на свою дочь, что он не проявлял к ней никакого интереса.
Он просто ее не замечал. И воспоминания о том дне, когда она обнаружила, как безразлична своему отцу, постоянно преследовали ее каждый день, когда она приходила на кухню.
На пять лет — с того дня, как Эш и ее мать переехали в дом для прислуги в поместье отца Касси на Риджентс-Парк-Вест — кухня стала местом утешения для Кассандры.
Но потом ее отец решил все изменить, не сказав ей об этом.
Ее щеки покраснели от воспоминания о том дне во всех подробностях.
Касси сбегала по лестнице, переполняясь волнением. Наступило первое октября, была середина учебного семестра. Она знала, что Эш встанет рано, позавтракает, а мать Эш, Анджела, приготовит завтрак для ее отца. Ее подруга уже придумывала для них обоих новые чудесные приключения. Потому что Эш всегда придумывала лучшие развлечения.
Ранее Анджела представила Касси свою дочь так:
— Вы почти ровесницы. Я не буду возражать, если ты будешь приходить к Эшлин, пока твой отец занят.
Она была не просто взволнована тем, что снова проведет время со своей лучшей подругой после недель скучной учебы в шикарной частной школе. Она мечтала насладиться домашней атмосферой, которую создавали Анджела, и Эш с тех пор, как вошли в ее жизнь.
Касси любила убаюкивающие разговоры Анджелы Дойл о феях, кристаллах и прочей чепухе, слегка фальшивое пение Эш, которая подпевала своим любимым мелодиям, соблазнительный аромат булочек и хлеба, испеченных Анджелой, и благоухающая лавандой мастика для натирания пола.