— Как же я найду ее, если ты даже не знаешь, где она живет?
— А и не нужно идти к ней домой — это верное самоубийство, — снова тем же беспечным тоном ответил Адам. Нине отчаянно захотелось его ударить. — Нужно выкараулить ее. Я случайно слышал, как она говорила про какой-то бар «Три магнолии». По ее же словам, она посещает его каждый четверг.
Нина ахнула, да так и застыла с открытым ртом. Он хочет, чтобы она отправилась в это мерзкое заведение?!
— Там ошиваются одни пьяницы. Извини, но мне кажется, что эта твоя Рада никакая не ведьма, а просто спившаяся алкоголичка.
— Она ведьма, — уверенным тоном возразил Адам.
— Ладно, — устало вздохнула Нина, — будь по-твоему. Наверно, тебе виднее.
— Да уж, наверное, — неприятно засмеялся над ней призрак.
— Значит, мне придется тащиться в «Три магнолии», чтобы найти эту Раду и уговорить ее помочь нам. Насколько это безопасно?
Призрак посмотрел в глаза девушки, а затем, опустил взгляд и покачал головой:
— Я не могу обещать тебе, что это не опасно, потому что это не так.
— Невероятно! — всплеснула руками возмущенная Нина. — Просто замечательно!
— Ты можешь отказаться, — равнодушно ответил Адам.
— У меня нет выбора, а потому я пойду, — сквозь зубы процедила девушка.
Адам встал и, подойдя к Нине, протянул ей руку. Девушка машинально вложила свою ладонь в его — на удивление теплую, живую и вовсе не изнеженную, как представляла она себе руки аристократов.
— Тебе пора возвращаться, уже рассветает, — шепнул Адам. Его пальцы поглаживали ее запястье, отчего в животе девушки разлилось странное, доселе неведомое ей тепло. Подобного она не испытывала даже с Дэном, хотя их отношения еще не дошли до интима. Адам смотрел ей в глаза, и девушке казалось, что его взгляд гипнотизирует, лишает воли, навязывая ей вовсе не ее истинные желания. Казалось, что еще чуть-чуть, и Адам поцелует ее. По крайней мере, ей этого хотелось.
Нине стало стыдно. Что она творит? О чем только думает?! У нее есть Дэн, и они любят друг друга. Он, между прочем, может быть в опасности, и не известно, когда они увидятся в последний раз, а она здесь, наедине с каким-то призраком, в его мире, грезит о поцелуях с ним!
Позор и стыд.
Нина резко отпрянула и выдернула руку из ласковых и коварных пальцев призрака-мага.
— Ты прав, мне пора. Перемести меня обратно, — не зная, почему, Нина даже отвернулась от Адама и зачем-то еще скрестила руки на груди.
— Непременно, но прежде, я бы хотел, чтобы ты пообещала мне, — шепнул он ей в затылок. Девушка сдержалась, чтобы не поежиться от щетки. И от странного чувства, овладевшего ею. Это было неприятно. В том смысле, что Нину пугали ее чувства и необъяснимая власть, которую имел над ней Адам.