— Каким же образом? — скептически поинтересовалась девушка.
— Сделав Хозяйкой своего мира. Ты — звено, без которого, заклятие невозможно. Нас никогда не достанут, и…
— Ты говоришь какие-то глупости, — поморщилась Нина. — Ты что же, предлагаешь мне умереть и поселиться в этом доме?
— Я предлагаю тебе жить, Нина. В моем мире. Со мной.
— Это просто смешно!
— Это совсем не смешно. Ты не знаешь, что такое одиночество, Нина. А одиночество, длящееся десятки лет, столетие… А? Я думал, что сойду с ума, но тут приходишь ты — смелая, умная, не испугавшаяся моего общества. Я думаю, Небо смилостивилось надо мной, услышав мою мольбу. Я думаю, твой приход, это судьба, Нина.
— А я думаю, что мне пора идти, — тщетно скрывая дрожь в голосе, пролепетала девушка.
— Да? А если я не позволю тебе уйти?
— Тебе же хуже. Я превращу твою жизнь в ад.
Адам запрокинул голову и расхохотался, и его смех эхом разнесся по пустому дому.
«Интересно, слышит ли его кто-нибудь? — подумала Нина».
— Ты сделаешь мою вечность блаженством, Нина. Но я не хочу неволить тебя. Иди, раз хочешь уйти, но знай — ты еще придешь ко мне.
— Конечно, приду, — кивнула Нина, притворившись, будто не поняла странного намека. — Должна же я буду привести сюда Раду. Или не приду, если меня все же сцапают. Как выглядит эта Рада? Как я узнаю ее?
— Рада жгучая брюнетка лет двадцати пяти. Не думай, что она похожа на цыганку. Нет, скорее, на испанку. Красивая. Стройная, статная…
— Понятно, — перебила его Нина, почему-то не желая выслушивать восторженные эпитеты в адрес какой-то ведьмы.
— Если желаешь отправиться на ее поиски, то тебе стоит начать уже завтра. Завтра, если я не ошибаюсь, четверг.
— Не ошибаешься, — кивнула Нина. — Завтра же отправлюсь в «Три Магнолии». Надеюсь в следующий раз прийти к тебе вместе с Радой.
Призрак лишь улыбнулся. У него были иные пожелания.
Это было незнакомое место, и вместе с тем, Нине казалось, что она уже не раз бывала здесь — так спокойно и уютно ей здесь было. А хорошо-то как! Так хорошо, аж не верилось, что это происходит взаправду. Так бывает, когда долго-долго о чем-то мечтаешь, и вот мечта сбывается, а тебе всё не верится, что это правда — кажется, что вот-вот пробудишься ото сна, и счастье развеется, рассеется, как утренний туман. И так страшно вдруг становится, что боишься дышать, боишься засмеяться от переполняющих тебя чувств — а вдруг как счастье спугнется? Нет уж, лучше не смеяться. Лучше наслаждаться этим счастьем, смаковать его, пить небольшими глотками, как хорошее, дорогое вино.
Нина подняла голову, подставляя лицо ласковым лучам солнца. Какое сейчас было время суток — утро ли, или же день, она не знала. Да и не все ли равно, если ей так хорошо и радостно?